Эцио умолчал о том, кто именно тот союзник в Романье, который будет хранить Яблоко. И без того эмоциональная Лучия не выпустила бы его, узнав, что крепостью Форли управляла женщина. Аудиторе полагал, что это началось после их символической свадьбы. Нет, все было либерально: Лука понимала, что это такое - быть замужем за Эцио Аудиторе, но от этого ей явно не становилось легче. Ведь даже в своем, уже зрелом возрасте он иногда продолжал вести себя, как при их первой встрече. Хотя, чего уж говорить, он продолжал себя так вести, разве что убивать стал более профессионально.
- Я очень надеюсь, что тебе не прийдет в голову поехать за мной, - его лицо неожиданно приобрело серьезное выражение.
- Только если я узнаю, если ты надумаешь не возвращаться.
- Ну, у меня теперь есть причины, чтобы вернуться, - он взял ее за руку и провел пальцем по кольцу на левой руке. - Это ненадолго, до Форли находится не так уж и далеко отсюда. Передам Яблоко и тут же обратно, - Эцио коротко поцеловал жену на прощание и поднялся на корабль.
- Леонардо, отдай мне письмо, - Лука стояла перед братом с протянутой рукой.
- Какое письмо? - попытался он изобразить невинный взгляд.
- Видимо, которое ты держишь за спиной, - продолжала она настаивать.
- Там ничего особенного! Это... мне! - его осенила идея. - От заказчика!
- Леонардо, я видела подпись Маккиавелли. Дай мне письмо, - да Винчи ничего не оставалось делать, кроме как выполнить ее просьбу. Ну, точнее, она выхватила письмо одним быстрым движением. У него точно не было выбора.
Леонардо!
К сожалению, у меня плохие новости.
Когда мы прибыли в Романью, выяснилось, что крепость Форли была захвачена давними врагами Сфорци - братьями Орси. Пока мы освобождали крепость от осады, были похищены дети Катерины. По ее просьбе Эцио отправился на их спасение.
Но это оказалось лишь отвлекающим маневром. Пока Эцио был занят с детьми и одним из братьев, второму удалось выкрасть у Катерины Яблоко. Эцио успел догнать Орси и убить его, но последний не упустил своего шанса.
Аудиторе тяжело ранен и пока еще не пришел в сознание. Могу тебя заверить, что его лечат лучшие врачи и даже сама Катерина постоянно следит за его состоянием.
Но Яблоко было украдено кем-то третьим.
Лучия не должна знать. Скажи ей, что он просто задержится. Придумай, что-нибудь, Леонардо. Я напишу, как только что-то узнаю.
Никколо Маккиавелли.
- Лучия! - Леонардо пытался привести сестру в чувство. Она села на стул, все еще держа в руке письмо.
- "Тяжело ранен", - тихо повторила она, смотря в никуда стеклянным взглядом. Не хотелось в это верить. У нее даже не было ни единой мысли о том, что такое вообще возможно. Леонардо почти прыгал вокруг нее, пытаясь привлечь внимание. А потом резко тряхнула головой. - Прекрати маячить.
- Ты в порядке? Не переживай, о нем позаботятся, - он положил руки ей на плечи.
- Ага. Катерина Сфорца, я так полагаю?
- И даже не пытайся остановить меня. Я должна поехать, - сказала Лучия брату уже на выходе. Естественно, она сразу же после прочтения письма отправилась собирать вещи в дорогу - так просто она не могла его там оставить. И она придумала уже не один десяток аргументов, чтобы Леонардо ее выпустил из дома. Ведь Эцио наверняка попросил его этого не делать.
- Я тебя и не собирался останавливать - я знаю, что это бесполезно, - совершенно спокойно ответил Леонардо. - Я уже отправил Никколо письмо с известием о твоем прибытии. Он будет ждать тебя в доках, - художник обнял сестру на прощание.
- Grazie, Leo.
До Романьи плыть было действительно не так уж и далеко, но Лука не выдержала и это небольшое путешествие. Что странно: из Генуи до Венеции по морю она добралась абсолютно нормально. На корабле ее свалила морская болезнь, а Маккиавелли и вовсе встретил ее, когда она уже была без сознания.
И она так и не успела спросить, кто же такая эта Катерина Сфорца.
Из окон вновь бил яркий свет. Он снова забыл задернуть гардины. Лучия поморщилась, поднесла руку к глазам и попыталась привстать. В сравнении с прошлым ее подобным пробуждением она могла свободно двигаться. И никто не спал у ее кровати, крепко сжав ее руку. И это вообще была не ее кровать и не ее комната.
- Dove sono? - тихо спросила Лука пустоту, оглядываясь.
- In Forli, - послышался женский голос где-то справа.
- Уже? Постойте, кто здесь? - перед ней предстала высокая, красивая женщина, не хрупкого телосложения с волевым взглядом. Не будь на ней платья и не будь у нее модной женской прически, Лука подумала бы, что перед ней - мужчина, даже воин.
- Sono Caterina Sforza. Правитель Форли, - жестко и почему-то немного ухмыляясь ответила ей женщина. Внутри все будто перевернулось. Лука подскочила с кровати.
- Caterina Sforza? Вы и есть тот союзник, который должен был сохранить артефакт? Неудивительно, что его у вас выкрали, - недопонимание? Да. Взрыв эмоций? О, да. Ревность? В некотором роде. Да. "...и даже сама Катерина постоянно следит за его состоянием", - вторило ей письмо Маккиавелли.
- Кто вы такая, чтобы говорить так со мной? И откуда вам известно про Яблоко?
- Lucia Auditore. Я сражалась за это Яблоко, - громко заявила она.
- Lucia? Auditore? - переспросила с удивлением Катерина. - Не знала, что у Эцио есть еще родственники. Вы, наверное, его сестра? Видимо, вы ему очень дороги - он часто повторял в бреду ваше имя.
- Нет, здесь немного другое. Я - его жена. А теперь вы мне расскажете, почему мой муж находится при смерти, а это собирались держать от меня в тайне. Где Эцио? Как такое вообще произошло?!
- Luca! Ты очнулась! - в комнату забежал Никколо. - Я услышал громкий разговор и решил... Ты почему на ногах? Тебе нельзя сейчас напрягаться - ты была без сознания не один день! - женщина даже на время отвлеклась от разговора со Сфорци.
- Вы это к чему? Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? - Маккиавелли почему-то снисходительно улыбнулся этим порывам эмоций ассассина, в отличие от Катерины, которую это глубоко возмутило, начиная с заявления о браке Эцио. Хранитель усадил Лучию на кровать.
- Для начала стоит сказать, что Эцио уже очнулся. Он вспомнил, что Яблоко в итоге украл какой-то монах в черной сутане и отправился в местное аббатство, чтобы разузнать о нем побольше. Он так спешил, что я даже не успел его увидеть и передать, что ты здесь, - да Винчи тут же попыталась встать.
- С ним все порядке? Боже, я должна его увидеть! Нет, Никколо, пустите меня! - прикрикнула она, когда он вновь заставил ее сесть.
- Дослушай до конца. Тебе нельзя сейчас волноваться. И совершать какие-либо нагрузки. Ты не замечала последнее время некоторые изменения в себе? Может быть, в самочувствии? Стала более чувствительной и эмоциональной? Или еще что-нибудь? - ассассин застыла, слушая его, чуть приоткрыв рот.
- Ну... Может быть... Но я не понимаю, к чему это. С чего вы вообще..? - мужчина приложил палец к своим губам, призывая к молчанию.
- Лука, у вас с Эцио будет ребенок.
- Что? - кажется, женщины задали этот вопрос хором. Разве что с разной интонацией.
- Никколо! Катерина! Я еду во Флоренцию! - заявил Аудиторе, только увидев в комнате тех, кого искал. - Мне только что удалось узнать об этом монахе в аббатстве Форли. Его зовут Джироламо Савонарола, и... - Эцио застыл на месте, увидев Лучию. - Что? Что ты здесь делаешь? Ты же сказала, что не поедешь за мной!
- А ты надумал не возвращаться. Судя по твоим последним словам, - ответила она с некоторым укором, а потом улыбнулась и обняла его. - Никколо написал Леонардо о твоем ранении, а ты знаешь, что мой брат не умеет что-либо от меня скрывать, - ее муж на это лишь коротко рассмеялся.
- Я так понимаю, домой я возвращаюсь не один, верно? Надо будет по пути остановиться у дяди - представлю тебя матери и сестре.
- Действительно, неплохая идея. Но есть одно небольшое обстоятельство, - Лучия посмотрела на Маккиавелли, показывая ему, что хочет поговорить с Эцио наедине. Катерина удалилась без просьбы.
- А мы вас пока оставим. Заранее поздравляю, Эцио, - Никколо похлопал другу по плечу, а после закрыл за собой дверь, оставив ассассина в полном недоумении.
- О чем он, Лука? Какое еще обстоятельство? Если ты не хочешь знакомиться с мамой и Клаудией, я, наверное, пойму, но будет не очень красиво, если я не покажу им свою жену.
- Нет, Эцио, что ты. Я хочу с ними познакомиться, правда.
- Тогда в чем дело?
- В том, что... Сядь со мной, - она вновь села на кровать, приглашая его сделать то же самое. - Понимаешь, Эцио...
- Не понимаю.
- Прекрати. Не перебивай - я тебе кое-что важное рассказать хочу, - Лучия рассмеялась и легко ударила мужа в грудь. - Я... Я в положении.
- Каком положении?
- Dio, ты не знаешь этого выражения?
- Постой-постой. Ты ведь не хочешь сказать, что..? - она посмотрела на него в ожидании. Так же, как и он на нее. - Лука! Что случилось, объясни!
- Глупый. У нас будет ребенок, Эцио.
- Да? Ты уверена?
- Как ни в чем другом, - в ответ Аудиторе подхватил Лучию в воздух, покружив ее, чтобы потом поцеловать.
Поездка во Флоренцию была отложена. А дядя Марио уже ждал гостей, ничего не сказав Клаудии и Марие.
- Кстати, Лучия, - издалека начал Эцио, - а так как ты теперь носишь под сердцем ребенка, это значит, мы не можем..?
- Эцио, ты о чем-нибудь другом мог спросить?
- Это - очень важная информация! Сколько мне ждать? Сколько еще месяцев? - Лука рассмеялась, увидев толику отчаяния в его глазах, выражении лица и жестах.
- Можем-можем, только успокойся. Пока можем, - успокоила она его, а в ответ услышала приглушенный вздох облегчения.
- Тогда может быть мы..?
- Аудиторе!
- Что "Аудиторе"? Дорогая, ты теперь тоже носишь эту фамилию - привыкай.