The one who has wings will always flyБежать. Бежать. Бежать.
3 минуты 36 секунд.
Бежать.
Осталось три квартала, она успеет.
3 минуты 24 секунды.
Интересно, как шли его последние секунды? Знал ли он, что умирает и что не сможет вовремя перевернуть руку? Знал ли он, что выиграет столько, сколько мог бы раз дать всему району? Знал ли он, что его за это убьют? Интересно, о чем он думал?
53 секунды.
- УИЛЛ!
50 секунд.
Бежать.
- УИЛЛ!
47 секунд.
Интересно, он каждый раз думал о ней, когда время заканчивалось и когда был риск его не вернуть?
- МАМА!
39 секунд.
Осталось чуть больше 100 метров - почти спасение.
Интересно, вспоминал ли он их первую встречу? Первый поцелуй? Первый побег за временем?
23 секунды.
- УИЛЛ!
Спасения нет.
Бежать по инерции.
16 секунд.
9 секунд.
Она не успеет.
- МАМА!
Интересно..?
- Саймон Салас! Приказываю остановиться!
Бежать.
- Стой! Или стреляем на поражение!
Слишком много времени, чтобы стоять.
- Тебе не сбежать!
Все возможно, когда ты знаешь, что несешь людям так много времени.
Его собственные часы тикают, скоро конец. Но он не берет ни секунды из капсулы: впервые ему удалось это сделать, впервые его план сработал, он не хочет тратить время на себя.
Но бежать больше некуда.
Он знает, что не вернется.
- Саймон! - снова его спокойный голос. Всегда спокойный, даже после такого марафона.
Секунды тикают.
Он оборачивается и пытается вспомнить.
Минут уже не хватает.
- Монди, - улыбается он, останавливаясь.
Но не может сказать этого вслух. На месте фигуры лучшего друга в растворившейся дымке появляется абсолютно другая картина.
- Рэйчел, - испуганно говорит он, а в глазах хранителя стоят слезы.
Резкая, тупая боль. Капсула летит в воду.
Саймон боится не вспомнить все за секунду.
Интересно..?
- Куда растратила год?
- Заплатила за дом.
- А твой отец..?
- Долго злился. Говорит, что я не понимаю, что делаю, - Саймон про себя горько ухмыльнулся. Она ведь действительно не понимает, что делает. - Ты тоже считаешь, что это было глупостью - растратить первый бесплатный год так быстро?
- Смотря с какой стороны посмотреть, - пробурчал он куда-то вниз.
- А что ты сделал, когда часы пошли?
- Сбежал из дома, - Рейчел резко к нему развернулась.
- Что? Но почему?
- Когда я почувствовал, как сердце начало по-другому биться, я сразу понял, что ничего больше не будет по-прежнему. Поэтому я просто сбежал. Слонялся по барам. Впервые именно тогда узнал, что такое таймреслинг. Если бы одному парню алкоголь не ударил в голову и он бы не сильно расслаблялся, то мои часы сгорели бы тут же, - он опять достал сигарету, закуривая. Этих сигарет почти не осталось - они были пережитком далекого прошлого, мало кто решался продолжать их выпускать. Но они Саймону нравились. Ему становилось как-то спокойнее, когда он выдыхал дым кольцо за кольцом. Потом горло, правда, сипело, но он привык.
Интересно, а в Нью Гринвиче курят?
- Странный ты, Саймон Салас, - Рейчел покачала головой, глядя в небо. - Очень странный, - он рассмеялся, зажимая фитиль между зубами. - Что смешного? - она почти обиделась.
- Просто еще не привык, что ты не зовешь меня грубым идиотом, не замечающим жизнь вокруг. Ладно, пора идти, - вздохнул он, поднимаясь с земли и протягивая ей руку. - А то твоя стерва-мать точно убьет меня банкой из-под пива.
- Ты все с этой банкой...
- Не я, а она. С тех пор, как она нашла ее в мусорке у вас дома, мне кажется, она сохранила ее и ждет момента, чтобы запустить ею в меня, - Саймон помогает ей встать и ни за что не отпускает ее руку.
Когда тебе еще не исполнилось 25 и твои часы еще не пошли, ты почти не заботишься о себе. Ты не думаешь о том, что тебе нужно идти на работу, тебе не нужно содержать семью, тебе не нужно считать каждую секунду твоего времени, распределяя график сна, чтобы не умереть до того, как получишь суточную зарплату. Ты не встречаешь родственников у остановки на случай, если у них почти не осталось времени, чтобы поделиться. Ты по нулям, но ты живешь.
Однако бегать ты учишься с детства.
- Это мой платок! Отдай! - девочка бежит за мальчишкой, который старше ее лет на семь. Она злится - этот шейный платок ей мама подарила на День Рождения. И День Рождения у нее сегодня.
Она не позволит.
Парниша оглядывается и ехидно ей улыбается. Из-за этого он не замечает какое-то препятствие, спотыкается, но тут же встает и продолжает бежать.
- Почему ты его не остановил? У него мой платок! - Рейчел почти плакала, держа хилого парня за воротник поло. Потом обиженно отталкивает его и продолжает бежать. Она обещала себе, что не сдастся.
Перед тем, как вырвать маленький квадратик ткани в розовый цветочек, она выбила ему зуб.
Обретший крылья да навсегда воспарит в небесах.
- Салас! Слабак Салас! Не хочешь дать нам немного времени? - все тот же парень хватает его за руку, проворачивая ее вниз. - Что? Нет больше твоего друга хранителя, чтобы защитить, да?
У него омерзительная самодовольная ухмылка. Но даже сквозь нее Саймон замечает страх. Конечно, именно поэтому Нил Фортис взял с собой всю свою банду, оставив лишь одного на шухере.
Саймон Салас думал, что теперь он всегда будет парить на своих крыльях после того случая.
Но когда за одним ударом он получает другой, он эти крылья не может расправить.
По крайней мере, тогда, когда ему это было необходимо.
Они ему оставили пятнадцать минут. Как будто забыли, что избили его совсем недалеко от дома. Видимо, полагали, что не будет в состоянии дойти.
Отец дал ему два часа и, хлопнув дверью, ушел на ту работу, на которую его давно подбивали, а он все отказывался. Просто он знал, что из той клоаки не вылезти, потому что даже почти невозможные сверхурочные на постоянной работе не дадут таких необходимых семье лишних часов. У жителей гетто никогда нет времени - им всегда нужны часы.
С тех пор Саймон Салас зарекся, что он больше никогда не будет слабаком.
Он долго тренировался, долго готовился. Свой победоносный трюк в таймреслинге он освоил в первом бою - когда чуть не умер. В тот момент Салас еще не до конца понимал, что делает. Но тогда он сам понял цену жизни - когда отнял ее у свого главного обидчика. Саймон Салас перестал быть слабаком. Он стал хитрым, ловким, изворотливым, быстрым, сильным.
И никогда не оставлял себе выигранное время.
- Я ненавижу твой мир.
- Из-за насилия?
- Из-за опасности.
- Ты сама с ней сталкиваешься каждый день. Мы живем одним днем, Рейчел. Пора что-то менять, - он развернулся к ней, опираясь на локоть, чуть приподнимаясь.
- Мы - никто, чтобы что-то изменить в системе, - она даже не смотрит на него.
- Нет, - решительно отрезает Салас, разворачивая ее лицом к себе, придерживая за подбородок. Его взгляд редко когда бывает таким серьезным, когда они наедине. - Пока мы есть друг у друга, мы не никто.
- Мы? Друг у друга? Ты в своем уме, Саймон? Когда это вообще появилось это "мы"?
- Сейчас, - он наклонился к ней, приоткрывая губы большим пальцем и аккуратно, осторожно целуя. Она рассержена - он чувствует, как она пытается безуспешно сжать губы или стиснуть зубы, чтобы прокусить ему язык. Впрочем, как и всегда, когда он пытается объяснить ей прописные истины. Хотя сейчас она злится уже меньше, намного меньше, чем в первую их встречу.