-the fact is not that you don't know, that fact is that you don't remember- Я все помню, Крейг, - прошептала она мне куда-то в плечо. Не сначала не мог понять, что она имеет в виду. Что такого Ри может помнить? Что значит "все"?
- О чем ты, Ри? - она лишь еще раз всхлипнула и вцепилась руками мне в грудь.
- Тебе не понять. Ты ничего не знаешь.
- Ри, что происходит? - я расцепил руки и посмотрел ей в глаза. В них было столько сочувствия, сожаления и боли, что я даже боялся угадать, что же такое может быть известно одной Хоук, что она решилась об этом сказать именно в такой момент, когда под угрозой жизнь ее любимого человека. А по всей видимости, и ее тоже.
Рианнон села на диван и резко выдохнула. Собиралась силами и духом.
- Наше правительство не такое чудесное, как может показаться.
- Не удивила, - я скептически посмотрел на нее, скрестив руки на груди. Она лишь посмотрела на меня исподлобья, словно осуждая мое явное невежество.
- "Аноним" - это система. Система, которая работает вот уже 15 лет, чтобы правительство могло нас контролировать.
- Вообще не удивила, - Ри зло посмотрела на меня, зло, насколько это было возможно в ее состоянии. - Окей, слушаю, - она не отвела взгляда. Я даже испугался. - И не перебиваю.
- "Аноним" - это не программа адаптации жизни, когда-то это было интерактивным телешоу, которое позволяло адаптировать видеоигры различных жанров. Игроки надевали очки и перемещались в виртуальное пространство, пробуя свои собственные силы, а не созданных персонажей. Позже в шоу внедрили новые технологии, игроки могли "прокачивать" себя за отдельную плату или достижения в игре. Это шоу стало настолько популярным, что буквально все хотели почувствовать себя его частью. Тогда у правительства и появилась идея: сделать это шоу нашей жизнью.
Ри остановила свой странный рассказ, чтобы вновь посмотреть на меня. К тому времени я уже сел рядом с ней, пытаясь понять, причины ли это нервного срыва, все ли в порядке с ее головой... Или это все было правдой. Слишком странной, но правдой.
- Погоди-ка. То есть ты хочешь сказать, что "Аноним" не был создан, чтобы объединить все сферы нашей жизни, потому что уже не хватает ресурсов, чтобы ее поддерживать? Потому что иной истории я не знаю.
- Ты иной истории не помнишь.
- В смысле? - в тот момент Ри посмотрела на меня так, что я почувствовал, будто моя жизнь через пару минут, а может, и через пару секунд, не просто изменится, а заставит пересмотреть свои взгляды на жизнь и вообще мировоззрение.
- Ты помнишь эпидемию гриппа AN3B7?
- Конечно. Мы тогда в школе учились. И всем...
- ...сделали вынужденную вакцинацию.
- Это как-то связано?
- Напрямую. Было около пятидесяти видов вакцин с двумя составляющими, воздействующими на мозг человека: одна удаляла старые воспоминания, вторая - создавала новые.
- Что? Но это же невозможно! Как можно создать новые воспоминания?! И почему тогда ты это все помнишь?
- Потому что меня не вакцинировали, - я отшатнулся и тут же взглянул на свою левую руку. Как и у всех жителей Неаполиса, на ней красовался небольшой шрам элипсовидной формы, который "выжгла" вакцина.
- У тебя тоже есть шрам. Я его видел.
- Шрам, да, - Хоук закатала рукав кофты, - только от свечи.
- Но как ты могла избежать вакцинации? Невозможно. Нас всех проверяли и записывали.
- Случайность. Счастливая случайность и моя собственная трусость помогли мне. Хотя я до сих пор неуверена, что рада этому. Меня внесли в реестр на вакцинацию, а потом врач вышла. Я попросилась у медсестры в туалет, она провела меня и сказала, что сестра с новой смены меня заберет. Когда я вышла, новая сестра увидела шрам на руке, удивилась, зачем пришла за мной и пожелала удачи, добавив, что теперь мне ничего не угрожает. Как и все дети, я не очень любила уколы, поэтому решила, что мне повезло: я и так почти никогда не болела, а симпотомов гриппа и не ощущала.
- Тебя правительство же и не найдет никогда. Ты везде числишься.
- Через несколько лет я решила уточнить твою теорию, так как чувствовала, что так просто мне уйти бы не удалось. Было точное число вакцин, соответствовавшее количеству жителей. Осталась одна вакцина. Думаю, скоро они меня найдут. Если уже не нашли, лишь ждут, что я предприму.
- А ты не предпринимаешь, - с какой-то обидой добавил я. - Как можно знать, что "Аноним" - насильно внедренная система контроля за Неаполисом, и ничего не делать?
- Потому что ты мне поверил только потому что знаешь меня и веришь мне. Кто еще мне поверит? Лучше пусть меня не найдут. Я научилась жить так, словно я тоже ничего не помню, словно у меня тоже есть ложные воспоминания.
- Как можно сидеть сложа руки?! - вскочил я с криком. Я был раздражен. Зол. Я не узнавал Хоук. Ри была не такой. Она боец. Она не сдается. Она не могла просто сидеть сложа руки и ждать, когда умрет, лишь бы ее не нашел О'Донелл. Его родной дядя. Сделал такое. Со всеми. С ним самим. - У меня это все в голове не укладывается. Я знал, что мой дядя способен на многое, лишь бы удержать Неаполис, но чтобы внедрить в наши жизни "Анонима"... Уму непостижимо.
- Твой дядя? - я замолчал и тут же в ужасе уставился на Ри. Это было моей единственной тайной, о которой не знал никто. И я так просто проговорился.
- Да. Но я правда ничего не знал!
- Знаю, - тихо сказала мне она.
- Как ты это выдержала?
- Сама не знаю, Крейг.
- Дэйв знает? - я резко отодвинул ее от себя, все еще держа за плечи.
- Нет. Я так и не смогла сказать. Он бы не понял, - мне показалось, что в тот момент я упаду. Она доверила мне тайну, которую не смогла доверить ему. С одной стороны это груз ответственности, с другой - черт побери, что творила с нами эта девчонка.
- Правительство знает, как думаешь?
- О'Донелл уже дышит в спину. Мне кажется, скоро он вычислит меня. Тогда под удар попадете все вы. Так что тебе лучше держаться подальше и не брать контракты, где я могу фигурировать. Или убить меня, если будет заказ.
- Бестолковая. Сама же знаешь, что не смогу.
- Если я дорога тебе - сможешь.
- Такого игрока, как ты, невозможно убить. Потому что ты - та единственная, кого не смогли превратить в машину, - я снова прижал девушку к себе. - И мне приятно быть тем, кто тебя поймет.
- Останься, пожалуйста, - сказала она так тихо, словно надеялась, что я не услышу.
Но я слишком долго ждал этих слов, чтобы пропустить их.