- Тебе не кажется, что ты проводишь здесь слишком много времени? - спросила Лучия, вновь застав Аудиторе утром дома. Мужчина развернулся к ней на стуле. Он еще и завтракал.
- И тебе доброе утро, bella mia, - улыбнулся он. - Кстати, я тут в любом случае дольше твоего нахожусь, так что...
- Тебе никто не давал права так меня называть. И вообще-то я здесь живу давно. Просто настоящего ассассина можно заметить только тогда, когда он сам этого захочет, - девушка прошла мимо него на кухню. И резко остановилась. - Здесь лежало яблоко. Эцио? - повернулась она к нему.
- Я тебя внимательно слушаю, - ответил он и надкусил фрукт. Характерный хруст и довольная ухмылка. В ответ лишь презрительный взгляд и гордая походка обратно, вверх по лестнице.
Это игра была такая: кто кого раньше выведет из себя. У него свои способы, у нее - свои. К примеру, в прошлый раз она сослалась на аллергию на цветочную пыльцу, когда Эцио принес ей небольшой символический букет. Пострадали любимые цветы, но что поделать.
Вообще ее пугало то, что между ними происходило. Потому что не раз она слышала даже от собственного брата, что как бы Аудиторе не надоедал ей, как бы она от него не сбегала, она все равно ему сдастся. И те прогулки, на которые уже Эцио вытаскивал Луку по утрам, тоже что-то значили. По мнению да Винчи, что угодно, но только не чувства. Ну, кроме раздражимости.
Проверим.

В тот день сразу же после пробуждения Лучия сделала странную и до этого момента абсолютно нелогичную вещь: зашла в комнату Эцио (а у этого мерзавца даже это было в доме да Винчи) и бесцеремонно разбудила его. Ей даже не помешали уговоры брата, который шепотом пытался объяснить ей, что он вернулся с нелегкой миссии и что вообще парню надо отдохнуть.
Парень, как же. Ему уже явно за двадцать пять, а он его все парнем зовет. Нет, дорогой мой братец, к твоей сестре подбивает клинья уже вполне сформировавшийся взрослый мужчина, который к тому же привлекательный и, Святая Дева Мария, без рубашек ему еще лучше, чем в них.
Девушка резко тряхнула головой, отгоняя пугающие ее саму мысли, и в такт этому движению распахнула шторы в комнате Аудиторе. И ее постоянно передергивало от этого сочетания: "комната Эцио Аудиторе". Как будто он член семьи или что-то. Нет, он всего лишь на данный момент самый известный ассассин как минимум в итальянских республиках, чего уж там.
- Аудиторе! Проснись и одевайся! - крикнула она, разворачиваясь к нему от окна. Боже, лучше бы она не поворачивалась. Что она там говорила про него? "Вполне сформировавшийся взрослый мужчина, который к тому же привлекательный" и так далее? Вот вам и пожалуйста: лежит себе, отворачивается от света, сонно бормоча какую-то ересь. Или не ересь.
- Нет, ну что это такое? Вроде еще приличная девушка, - послышался сонный бас из-под подушки. - Ну какая приличная девушка зайдет в комнату к мужчине, заранее зная, что он раздет и вообще спит? - девушка на секунду остановилась. Да, об этом она не подумала. Но это была только секунда, потому что уже на второй она кинула ему на кровать его вещи.
- Я бы волновалась об этом, если бы ты меня интересовал.
- А я тебя разве не интересую? - прямо фраза для пробуждения. Он так неожиданно раскрыл глаза и сел на кровати. А Лучия так же резко отвернулась от него - почти синхронно.
А еще приличная девушка, да Винчи...
- Одевайся. И побыстрее, - она вышла из комнаты. Стремительно так.
- Это был туманный ответ! - но дверь захлопнулась.

Интрига. Это было обстоятельством для пробуждения. Эцио вышел из почти своих пенат при полном параде, ну, в котором можно спокойно пройтись по улице. Да Винчи ждала его у выхода из дома.
- Я здесь. Что ты от меня хочешь?
- Хочу проверить, чему ты научился в городе. Пойдем, - она махнула рукой, призывая идти за собой.

- Я хочу увидеть, как ты научился становиться человеком из толпы. Хочу видеть результат всех этих прогулок, в течение которых ты только и пытался, что... - он прервал ее, подняв руку вверх, на уровень губ.
- Я понял. Хорошо, и как ты это... проверишь?
- Так и знала, что будет нужен наглядный пример. Попробуй проследить за мной, а потом повторить, - Лучия мило улыбнулась и скрылась в толпе. Одна группа, другая... Он успевал замечать ее перемещения и постепенно идти за ней, следить за тем, как легко колышется ее изумрудное платье от утреннего бриза с моря через каналы. И он так увлекся этим, что спустя некоторое время неожиданно понял, что потерял ее. Полностью. Он пытался вклиниться в группы людей, пройти через них, даже заглядывать в лица. Но он не мог ее найти.
- Кого-то ищете, messere? - кто-то положил руку ему на плечо. Она стояла прямо за его спиной. В той же позе, что и когда исчезла. И все так же улыбалась. Аудиторе даже, кажется, приоткрыл рот от удивления.
- Но... Как? Я следил за тобой, видел все, шел за тобой, а потом... - он развел руками, в ответ на что она лишь пожала плечами.
- Не уследил, значит. Хорошо, попробуй теперь повторить, - Эцио хмыкнул, огляделся, а потом сделал шаг назад. Это он решил так эффектно слиться с первой попавшейся группой монахов. Стоило признать, что получалось у него неплохо, пусть он и немного выделялся, что и позволяло Лучие спокойно идти за ним. А потом она поняла, что потеряла его из виду. Нет больше той широкой спины и грациозной походки, не видно той копны каштановых волос.
Эцио, где же ты? Черт тебя дери, как я могла его упустить?
Эцио!
Что-то долго. Это уже не шутки.
Che cazzo!
И тут да Винчи почувствовала чью-то руку на своем плече.
- Кого-то ищете, signorina? - и опять этот сладкий тон. Она надеялась, что в скором времени не услышит его.
- А ты молодец. И... Ты всегда так разговариваешь с девушками? - спросила она в пустоту. Она огляделась вокруг, но Эцио нигде не видела.
- А тебя и это смущает, хм? - он стоял прямо перед ней. Посреди снующих туда-сюда людей, из-за которых расстояние между ними норовило сократиться.
- Ни капли. Ну что ж, похоже, что твой экзамен пройден, - улыбнулась она ему. - Теперь, может, просто пройдемся?

Она бы никогда не подумала, что будет гулять с ним до позднего вечера. И что он не будет навязчив в своей галантности. Что он будет вести себя слишком обычно для молодого мужчины, прогуливающегося с девушкой, и совсем непривычно для Эцио Аудиторе. Они были на очередном мосту по дороге домой, когда он неожиданно остановился и развернул Лучию к себе. Близко.
- Я считаю, что это несправедливо. Я прошел твою проверку и считаю, что мне полагается вознаграждение, - какая хитрая улыбка. И почему это так предсказуемо?
- И какое же вознаграждение ты хочешь?
- Хм, я думаю, что уже давно заслужил твой поцелуй, - еще ближе. И он не отпускал ее руку.
- Слишком много думаете, синьоре Аудиторе, - это ее голос сейчас срывался на шепот?
- Отнюдь нет, синьорина да Винчи, - он уже наклонился к ней и почти коснулся ее губ, но она же упрямая. Лучия надеялась остановить это. Она приложила пальцы к его губам, чуть отстраняя его от себя.
- Даже если это и случится, то не сегодня, - надежда потихоньку умирала. Потому что напряжение и волнение, переходившие теперь через ее пальцы, руку, были слишком сильными, чтобы была даже возможность их остановить.
Но она же упрямая. А он чувствует непонимание и недоумение. А еще что-то колет где-то в районе груди, но первые чувства полностью стирают это из памяти, накрывая его разум плотной пеленой.
Она еле заставила себя вернуться домой и не разнимать их руки.

Два банальных "Спокойной ночи", вопросительный взгляд Леонардо, две синхронные отмашки рукой в его сторону и два одновременных звука закрывающихся дверей.
На удивление, Лучия давно не чувствовала себя так хорошо. Пусть ее и беспокоило то ощущение, оставшееся на ее указательном и среднем пальцах.
Она любила стоять у окна перед сном. Вдыхать все те ни на что не похожие запахи Венеции, любоваться ночным небом и звездами, а потом, с головой полной мечтаний, идти спать.
А он перед сном любил смотреть, как она засыпает. Он и сейчас взбирался по уже выверенному маршруту по стене, услышав с улицы тихое "Buona notte, Venezia. Grazie mille per tutto". Эти действия были для него самого необъяснимы, но Аудиторе сидел на ее подоконнике каждую ночь.
Но, видимо, не у одного него эта ночь начиналась поздно, потому что кого-то угораздило спросить, что это он делает на стене. Он бы ему ответил, но его и так уже услышали - не спасло даже то, что он просто повис под подоконником.
- Нет, ну что это такое? Вроде еще приличным мужчиной кажешься, - высунулась она из окна, уже чуть заспанная. - Ну какой приличный мужчина заглянет в комнату к девушке, заранее зная, что она в ночной одежде и вообще спит?
- А ты меня интересуешь, - прошептал он, подтягиваясь на руках и садясь на подоконник. И она не сделала ни одного шага назад. - Мне кажется, мы с тобой кое-что не закончили сегодня. Я все еще жду мое вознаграждение.
- Хм, - она долго смотрела на него сверху вниз, как будто над чем-то раздумывая. - Согласна, я тебя поцелую, - он был удивлен и ликовал одновременно. А она победоносно улыбалась, как он когда-то. Да Винчи надеялась обхитрить Аудиторе. Он же не говорил, какой именно он ждет поцелуй? Девушка потянулась к его щеке, а он как будто знал, что она именно так и сделает. А она как будто ждала, что он догадается.
И она никогда не думала, что будет так хотеть поцеловать кого-то. Все-таки этот черт, скрывающийся под белыми одеждами ассассина, смог что-то в ней перевернуть. Она даже не обратила внимание, как он уже обнимал ее за талию, а она... отвечала ему. Стоп, что делала?! Но голос разума был бесцеремонно выключен. Кажется, он спустился в ее комнату. Как бы не так. Здравствуйте, я - ее умная голова, и я вернулась.
- А теперь и правда спокойной ночи, - прошептала она ему в губы, заставляя себя делать небольшие шаги назад, заставляя себя не смотреть в его глаза, заставляя выставлять руки вперед, опираясь о его грудь и подталкивая его обратно к подоконнику, чтобы Леонардо не узнал. А Эцио лишь легко, коротко и тихо рассмеялся.
- Он меня не услышит, не бойся. Спокойной ночи, bella mia, - он притянул ее к себе и поцеловал в лоб, тихо выходя из ее спальни. Она невольно рассмеялась своим опасениям: ассассина можно заметить только тогда, когда он сам этого хочет.
Он точно перевернул все вверх дном. Потому что хотел этого.