Все будет нормально.
Мы и так знали, что будет усиленная стража.
Сегодняшняя миссия мало чем отличается от остальных. Проникнуть в Дворец Дожей наверняка было сложнее.
Сегодня нужно просто танцевать. Двигаться как можно ближе к Дожу. Эцио убьет его. Я помогу ему скрыться. План прост. Со стражей мы справимся, как всегда.
Но все равно сегодня тяжело даже дышать.

Лука просто смотрела в потолок и не хотела даже вставать. Не хотела верить, что именно этот завтрашний день уже наступил. Она быстро уснула и даже не видела никаких пугающих снов, как и снов вообще. Она уже давно заметила, что, засыпая на плече Эцио, сны либо не приходят вовсе, либо только хорошие. И она уже давно не помнила ни одной ночной картинки по утрам. И даже это ее настораживало.
- Santa Maria, ты проснулась. Ты так беспокойно спала, - Аудиторе обнял ее и поцеловал где-то чуть выше щеки.
- У меня плохое предчувствие.
- Donne. Вечно у вас предчувствия. Ты последнее время стала слишком эмоциональной.
- В моей жизни появился ты - сплошные эмоции, - Лука чуть улыбнулась, поворачиваясь к нему.
- Не переживай, Lucia. Сегодня мы просто будем танцевать.
- Тогда пора собираться и выходить, - она с усмешкой оттолкнула его, когда он попытался ее поцеловать.

Проблем с этой золотой маской было больше, чем каналов Венеции. Мало того, что она существовала, Эцио пришлось мотаться по конкурсам, ему в очередной раз разбили губу, он в очередной раз убил добрую часть стражников, а в итоге маска была куплена, и уже Луке, как представительнице привлекательной половины человечества, пришлось ее воровать. А заодно еще и вторую для себя - ей долго пришлось выслеживать самого неприметного гостя на "закрытой вечернике" Дожа. На удивление этим гостем оказалась жена кого-то еще менее примечательного. Никто не расстроится и ладно.
Чтоб ей еще хоть раз предложили притвориться куртизанкой.

Она сжала руку Аудиторе, когда им преградил путь один из стражников у арки.
- Benvenuto, signori, - однако лишь сказал он, кланяясь и движением руки приглашая на карнавал. Первая часть была пройдена. Оставалось теперь сделать все быстро. Потому что если хозяйка маски была связана и упрятана на каком-то балконе, то вот Данте должен был уже скоро появиться и заявить о краже маски.
- Начинается, - остановила его Лучия, как только услышала первые аккорды музыки. - Начнем вместе и прямо отсюда. Смешаемся, потом танцуем ближе к центру, затем выходим и стараемся как можно быстрее подойти к пирсу. Там и встретимся.
- А что дальше? Слишком рискованно будет прыгать прямо на корабль. Этот Барбариго оказался слишком умен, - тихо говорил Эцио, выполняя первые движения уже автоматически.
- Ты уже забыл, что у тебя есть оружие дальнего действия, которое никто не заметит, как нож? - и в этот момент Лука поклонилась следующему партнеру.

Как и договаривались, они встретились прямо у пирса. Да Винчи несколько раз огляделась, приглядываясь к количеству стражи и надеясь хоть как-то разглядеть Франческу и этого Конте, которые наверняка присутствовали. Но ей не удалось. Маски для того и были созданы, чтобы никто не смог их увидеть.
- Стреляй, - коротко сказала она и тут же отошла чуть в сторону. Раздался выстрел. И нужно было как можно быстрее взбудоражить толпу.
- Assassino! - крикнула Лучия, что есть мочи, привлекая внимание. Чтобы в ту же минуту извлечь два аккуратных стилета из-под праздничной накидки и с разворота перерезать горло стоявшему сзади стражнику. Все было продумано. Скинуть маски. Пусть уже все видят. Лука жалела только о том, что не имела на руках скрытых лезвий - дело пошло бы намного быстрее.
Она уже бежала к Эцио, завидев тамплиера, который замахнулся на него со спины, но потом ей на лицо попали капли его крови. Как выяснилось, их в этой битве было трое.
Франческа. Говорила я, что ты нас не оставишь.

- Еще не заскучал? Какие-то они вялые, не находишь? - спросила Лука, приперевшись к нему спиной.
- Да, только их слишком много. Надо разойтись.
- Уверен? С нами еще Строцци.
- Я заметил. Но тебе нужно будет скоро уходить.
- Да, я помню. До встречи, Ezio, - и в прыжке Лучия убила очередного стража мнимого порядка. У выхода ее должна будет ждать сестра Теодора с новой одеждой. Нужно будет отвлечь внимание и вести стражу в другом направлении. Но Лука задержалась.

- Leonardo! - послышался крик где-то рядом. Франческа была ранена - никаких сомнений, это был ее крик. Да Винчи пронеслась туда, подхватывая ее. Рядом лежал окровавленный Конте, и было несложно догадаться, что и как именно все произошло.
- Che cazzo! Держись! Мы спрячем тебя, и... - но тамплиер схватила ее за рукав платья.
- Нет. Я вам только обуза. Мне... мне уже не помочь.
- А ты оптимистка.
- Я - реалистка. Мне уже тяжело говорить, ног не чувствую почти до пояса. Лучия, просто... Леонардо... ты..., - но ассассин показала ей жестом, чтобы она замолчала.
- Приятно сознавать, что даже среди тамплиеров остался кто-то здравомыслящий, - коротко рассмеялась девушка. - Я ему все передам. И вообще, Франческа... Спасибо тебе за брата.
- Боюсь, что... я - последняя, - попыталась усмехнуться Строцци. А потом сделала последнюю попытку вдохнуть, которая провалилась с последним стуком сердца.
- Requiescat in pace, amico mio, - Лука закрыла ей глаза, сняла тамплиерский крест с ее шеи и сложила ее руки, загибая безымянный палец левой. - Считай это своего рода посмертным посвящением.
А потом она побежала в сторону арки в поисках сестры Теодоры.

Глупость тамлиеров никто не отменял. Даже зная о том, что ассассинов двое, Эцио и Луке удалось всех запутать.
- Им нас уже не найти. Задание выполнено, - заскакивая через одно-единственное окно заранее приготовленного убежища, выпалил Аудиторе, пытаясь отдышаться.
- Да, выполнено, - отстраненно отреагировала Лучия. Она все то время, что ждала его, сидела, сжав в руке пресловутый вражеский крест с рубинами и придумывая, как все объяснить Леонардо.
- Что-то случилось? Ты не ранена? - тут же подскочил к ней Эцио, обеспокоенный.
- Франческа погибла, - да Винчи протянула ассассину украшение, обрызганное кровью.
- Che cazzo.

- Bene, ed adesso lasciame, - Эцио лишь отрицательно покачал головой. Она попыталась толкнуть его в грудь, состроив обиженную гримасу, но все так же безуспешно.
- Non, io non te capisco. All'inizio "Io voglio adesso!", ed ora - "Lasciame! Liberame!". Determinite per carità.
- E tu vuoi pasare tutto il giorno qui? No, signore, di questo ni parlare, - Аудиторе уже попытался что-то ей возразить, но, воспользовавшись его ослабевшей хваткой, девушка выскочила из его рук и почти удачно соскочила с кровати на пол - последние несколько часов мышцы, пусть и будучи подготовленными к нагрузкам, были в постоянном напряжении. - Io di persona - io vado da bagno, - сделав акцент на последних словах, сказала она, а потом развернулась и быстро скрылась за дверью.
- Questa donna me volta matto! - прорычал он, пробегая по комнате и захлопывая за собой дверь. Ну что ж, если не в одной комнате так в другой. Смена дислокации.

- Ché tu pensi, Leonardo e Francesca proseguono dormendo? - спросила Лучия, вытирала волосы полотенцем. Было не самой лучшей идеей появляться в таком виде, но тогда она бы еще на более долгое время задержалась в комнате и тогда бы день точно растянулся до следующего рассвета. И как-то незаметно для Луки эти имена "Леонардо" и "Франческа" стали не просто употребляться в одном предложении, а вместе.
- Io penso che... Probabilmente che non, - как-то пространно ответил ей Эцио, выходя из ванной комнаты, голый по пояс. Видимо, именно из-за этого обстоятельства она не обратила внимание на все эти заминки в его речи.
- Allora, è ora che verificiamo.

Лука осторожно выглянула из-за двери своей комнаты, попутно оглядываясь. Тишина.
- Tu temeri qualcosa? - спросил Эцио, обняв ее за плечи за спины. - Perché ti guardi intorno così? - да Винчи лишь дернула плечами, сбрасывая руки ассассина.
- Troppo silenziosamente, - девушка быстро забежала в соседнюю комнату. Разобранная кровать. И никого. И это было уже странно. Нет, она подозревала, что что-то там у них с Франческой было, но...
- Oh, - только и могла сказать она, замерев на первой ступеньке лестницы и останавливая рукой Эцио. Зачем спускаться? Ведь сверху открывался такой вид. Леонардо и Франческа. Вместе. И даже целуются. Ее брат. И тамплиерка - заложница по собственной воле в их доме. Вместе. И даже целуются. И... - Sai, Ezio, tu sapresti imparare di lui. Perché non me fai così? - немного шутливо заметила она, за что получила легкий толчок и слегка обиженный взгляд. - Scherzo-scherzo, sciocco, - тихо рассмеялась она. - Tu sei il migliore, amore mio.
- Mi già piace quando me chiami così, - он обхватил ее за плечи обеими руками, целуя в шею и издавая звуки, похожие на мурлыкание. Мурлыкающий Аудиторе. Была бы возможность записывать звуки, Лучия записала бы их на все холсты в доме. Потому что было все так странно и одновременно логично, что не хотелось расставаться с этими ощущениями.
- Cessa. Abbiamo molte notti davanti, - Лука провела рукой по его щеке, потом показывая обратно на пару внизу. - Dio mio, è mio fratello... Uno, due, tré? - предложила она. Однако мужчина помотал головой, всем своим видом (а хватило и того хитрого взгляда) показывая, что он придумал что-то поинтереснее, чем просто банальным "кхем" обозначить свое присутствие. Он вновь приблизился к девушке, нашептывая ей на ухо пришедшую ему в голову чертовщину. Лука на него посмотрела непонимающе, как на сумасшедшего глупца, но согласилась хотя бы с тем, что это было интереснее.

Мужчина с девушкой молча и осторожно спустились по лестнице, периодически все еще грозно переглядываясь. Потому что да Винчи уже на третьей ступеньке поняла, что если они выбегут с криками "La scuarda di tamplieri va qui!", то одного ее брата с его эмоциональностью и творческой нестабильностью удар хватит. А Строцци, в свою очередь, хватит удар, потому что да Винчи хватит удар. И что потом с полутрупами делать? Поэтому был оставлен самый странный вариант: экспромт.
- Oh, buon giorno, Leonardo, Francesca. Non guardiamo niente, solo passiamo accanto, - монотонно и звонко проговорила Лучия, проходя мимо пары. Лео и Строцци резко отскочили друг от друга, покраснев как тот помидор, что лежал рядом в недорезанном состоянии. Лука и Эцио рассмеялись, а Аудиторе подошел к лучшему другу, хлопая его по плечу.
- Adesso siamo pari, fratello.
- Ché? Leonardo, di ché parla?
- Allora... Io... - кажется, бедный кузен ассассина покраснел еще больше, пока искал подходящую отговорку. Он просто представил, что с ним будет, если о его утреннем визите узнает Лука. Да Винчи просто помнил безмолвную реакцию Эцио на его появление, а тут его сестру же ничего не остановит. Но вовремя вмешалась Франческа.
- Dio mio, faresti meglio a tacere e m'aiutare preparare la colazione, - тихо настояла она, пытаясь исправить положение. Хотя чего там? Кто мешал им спать всю ночь? Точнее, ей-то ничего не мешало, только Леонардо весь извелся.
Все четверо переглянулись и попытались сдержать смех.
- Leonardo, con tuo arrivo la casa nostra si ha trasformato a un bordello!
- Con mio, eh? - возмутился ее брат, показывая на Эцио.
- Bene bene! Con vostro!

Казалось бы, в этом доме наступили мир, покой и совсем не тишина. Но в воздухе витала все та же проблема: в их доме находился еще один человек, который пусть и стал их другом, но оставался тамплиером. По званию. И у них оставался всего один день, чтобы она вернулась. И всего один день до Венецианского карнавала.

Холмс, у меня стопор. Пойду что ли на мерина напишу - освобожу мозг.

Они заметили этого колотящего в дверь мастерской тамплиера уже с другой стороны площади. Эцио решил не рисковать и зайти в дом более для него привычным способом - через окно спальни Лучии. В тот же миг была найдена группа девушек, к которым он без проблем вклинился, чего они как будто и не заметили, лишь только начали умиленно перешептываться. На самом деле, дом Леонардо находился в очень удобном месте: открытая местность, по которой рассредоточена стража, которая не обращает внимания на маленькие переулки за домом. Если бы они были внимательнее, то они бы видели как Эцио частенько забирался по одной из таких "закрытых" стен. Что он и не преминул сделать в очередной раз.

Лучия никогда бы не подумала, что ее брат - вы только вслушайтесь - ее брат будет так с кем-либо разговаривать. Общение с Эцио явно шло ему на пользу. Остановить тамплиера, причем такого тамплиера - обычно Леонардо таких опрометчивых вещей не делал. Тут уже повлияло общение с Франческой, абсолютно точно.
- Дорогая, иди, я сам разберусь, - в любой другой ситуации она бы посмотрела на него как на последнего идиота и осталась на месте, но в тот момент что-то ей подсказывало, что брат может и сам выпроводить Конте. Она сделала шаг назад, чуть прикрывая дверь и уходя за угол. Как бы ни храбрился ее кузен, помощь ему могла понадобиться.

Франческа нервно бродила по комнате, периодически пытаясь прислушаться к тому, что происходит внизу, но, естественно, ей так ничего и не удалось услышать.
- А ты что здесь делаешь? - послышалось за спиной. Девушка резко обернулась.
- Аудиторе! Ты напугал меня! Прячусь.
- От того тамплиера? Может быть, это ты его сюда привела, а? - а он как будто до сих пор искал повод, чтобы улучить ее во лжи. Хотя это было вполне логично с его стороны.
- Нет. Ты ведь знаешь, что раньше Леонардо был под подозрением, что он укрывает ассассина Аудиторе, то есть тебя? Мне удалось эти обвинения снять. Однако сегодня, когда я должна была обозначить свое присутствие тамплиерам, я встретила того, кто сейчас внизу.
- И как это влияет?
- Суть в том, что этот... saputello, ревнует меня к Леонардо, - Эцио мельком глянул вниз, прослеживая ситуацию.
- Только этого нам не хватало, - дверь перед Диего захлопнулась, и ассассин отскочил от окна. - Идем вниз. Эту проблему надо обсудить, - он поманил за собой девушку и спустился по лестнице.

- Да Винчи! Мы не закончили! - еще один увесистый удар по двери. И как она это выдержала. Но ответа, между тем, не последовало. Скорей, даже потому что Лука схватила своего брата, имевшего намерения открыть дверь и крикнуть что-нибудь в ответ, и зажала ему рот.
- Молчи! И не дергайся. Всех нас под удар поставишь.
- Какая милая сцена семейных отношений, - послышалось с лестницы. В ответ Лука кинула Аудиторе серьезный взгляд, прямо говорящий: "Заткнись!" Вскоре Диего, по всей видимости, успокоился.
- Если ее не будет дома еще два дня, то я вновь приду сюда. И не один, - бросил тамплиер и отошел наконец от дома да Винчи. Франческа метнулась к двери, чтобы хоть как-то попытаться остановить это. И это было так глупо. Потому что она как будто совсем забыла об Эцио, который стоял прямо за ней и вовремя остановил ее.
- Куда это ты собралась?
- Он не шутит! Это реальная угроза! Мне надо...
- У нас есть два дня, - тихо сказал освобожденный из хватки сестры художник. - За это время ты еще раз вернешься, и он успокоится, - Франческа поникла и кивнула головой. Больше для того, чтобы успокоить Леонардо. Потому что она понимала, что Диего Конте так просто не умерит свой пыл. Скорей, выплеснет его в абсолютно другое русло. Особенно если застанет Строцци дома. И если она согласится впустить его.
Но это было решено отложить на более позднее время.

Ближе к вечеру появился повод разбавить обстановку.
- Леонардо! Доставай вино! - послышалось с верхнего этажа. Лучия любила зеленые цвета, и это платье цвета изумруда, то самое, в котором она первый раз вышла в город с Аудиторе, ей идеально шло. На самом деле она его надевала в особые случаи. А в тот день прогулки, оно просто попалось первым под руку. Наверное. В любом случае на этот раз повод был.
- О, che molta bella sei! - с какой-то по-детски счастливой улыбкой воскликнул Эцио, распахнув руки словно для объятия. - И неужели у нас есть повод, чтобы выпить?
- Да. Сегодня ровно десять лет, как я приехала в Венецию. Леонардо, где ты там? - ее брат уже выбегал из погреба, держа в руках бутылку красного вина.
- А я и забыл уже эту дату!
Это был не праздник. Это больше был повод, вовремя подвернувшийся под руку. Чтобы забыть, в какую войну они все втянуты, чтобы забыть все те странности, которые были в их отношениях, чтобы забыть происшествия сегодняшнего дня. Чтобы им просто было весело вместе. Именно вместе, потому что даже Франческа стала частью жизни обитателей этого дома-мастерской. И им было весело. И как никогда легко.

- И тут... Ой! - Леонардо увлеченно продолжал свой рассказ и так некстати опрокинул свой бокал. Свой пятый бокал.
- Похоже, пора уже заканчивать, - рассмеялась Строцци, поддерживая да Винчи. - Вставай, горе-художник, пора нам уходить.
- Давай помогу дотащить его. Что-то он явно не переборщил непонятно с какой радости, - усмехнулся Аудиторе.
- Нет-нет, ты оставайся лучше, - тамплиер как-то странно и многозначительно улыбнулась, причем больше Луке, чем в пустоту и своим подпитанным алкоголем эмоциям, а потом помогла Леонардо дойти до своей спальни. Для него был не самый легкий день.
- Похоже, мы остались одни, - вернувшись на свое место, прошептал Лучие на ухо Аудиторе. Она же поправила складки на платье и поставила свой почти полный бокал, намереваясь подняться.
- Пожалуй, и я пойду. Засиделись мы.
- Постой, Luci..Luca - он почему-то никогда не звал ее "женским" именем. - Ты же сама почти ничего не выпила, - усмехнулся он, ловя ее за руку.
- Потому что знаю свои рамки. Отпусти.
- Хочешь продолжать играть с огнем?
- А это значит, ты признаешь, что играю все-таки я? - шепотом ответила она, хитро улыбаясь
- Что? - рассмеялся он.
- Неужели ты думал, что хозяин ситуации - только ты? - она никогда не думала, что осмелиться сделать это. Но она просто потянулась к нему, как это когда-то сделал он, затыкая его смех поцелуем. И она как будто вновь вернулась в свою комнату несколько месяцев назад, когда он впервые оказался на ее подоконнике. Она закрыла глаза, но даже тогда продолжала чувствовать, как он улыбается и как во рту появляется тот терпкий привкус вина с его губ. Это была осознанная сдача позиций на одном из фронтов. В одной небольшой битве ради победы в грандиозном бою.
Но обычно этим все и заканчивалось. Поэтому она отстранила его от себя, почему-то не в силах даже посмотреть на его лицо. Вся смелость закончилась пару секунд назад.
- Lucia...
- Я смотрю, ты зовешь меня по имени только в моменты особого волнения? Buona notte, Ezio, - прошептала она и поднялась к себе.
А Эцио продолжал стоять и смотреть ей вслед, словно давая ей фору. Чтобы потом, абсолютно не отдавая отчета своим действиям, пойти за ней.

- Что ты здесь делаешь? Иди спать, - как-то по-матерински пыталась она его спровадить, на ходу снимая серьги и складывая их с цветную тарелочку из стекла с острова Мурано.
- Я... Я... Не пожелал тебе спокойной ночи, - нашел он какой-то глупый повод. Она даже не хотела останавливаться, чтобы в голос не рассмеяться. Или чтобы не посмотреть на него и не вернуть себе недавнее состояние.
- Ведешь себя как ребенок.
- А я думал это твоя прерогатива: так по-детски постоянно убегать от меня, - и он как всегда оказался слишком близко, слишком рядом и слишком неожиданно.
- И не убегаю я от тебя. Просто я знаю свои рамки, - вновь повторила она. А он поднял ее лицо за подбородок, заставляя посмотреть на себя.
- Новый хозяин ситуации предлагает от них избавиться. Perché se fai un passo di piu non rispondo di me, - он словно поставил ей ультиматум и даже не дал ответить, продолжая то, что она так резко закончила там, внизу. Она никогда не думала, что может так критически нуждаться в воздухе, потому что весь тот пыл и все то волнительное напряжение, искрящееся между ними, выжгли все вокруг, оставив лишь желание и адреналин.
Она даже не заметила, как порвала пуговицы на той самой рубашке, которую покупала ему, снимая ее сразу вместе с жилетом, а он не обратил внимания на ее мимолетный укоризненный взгляд за чуть разорванное на левом плече нижнее платье.
Ее капитуляция была подписана в тот самый момент, когда именно он оказался сверху, прижимаясь к ней и не давая ни малейшей возможности, чтобы сделать хоть что-то против.
- Прости, но сегодня ночью ситуацией управляю я. Lucia, - она только тогда обратила внимание на этот хрипловатый голос, обладателю которого она была просто обязана подчиниться.
- Замолчи наконец, пока я не перехватила бразды правления, - она обняла его за шею, целуя и побуждая к действию.

- Они даже в постели спорить продолжают, - хмыкнул Леонардо, вслушиваясь в происходящее за дверью в спальню сестры.
- Не мешай им, saputello, - дернула его за рукав Франческа, придумавшая тот маленький спектакль.
- О, да. Пожалуй, - чуть покраснев, ответил да Винчи, услышав первые не самые двусмысленные звуки, доносящиеся из комнаты.

А они даже не потушили свечи.

Когда Эцио спустился вниз, было подозрительно тихо. Он осторожно прошел чуть вглубь мастерской и огляделся - никого не было. Точнее, Леонардо не было, ассассин надеялся, что тамплиерки уже давно нет. Ну или она лежит где-нибудь если не мертвая, то точно не в сознании. Он поднялся обратно наверх, в комнату друга, чтобы проверить, мало ли что случилось. И был ошеломлен второй раз за день. Только на этот раз он долго не мог осознать в принципе представшую перед его глазами картину.
В кровати Леонардо была та самая Франческа.
Нет, Эцио, подозревал, что что-то нечисто с этим портретом, но он никогда бы не подумал, что да Винчи решит таким образом решить данную проблему.
Дверь тихо закрылась, а Аудиторе спустился вниз, надеясь получше рассмотреть все, в надежде найти друга.

- Я смотрю, не я один провел ночь не в самом удобном положении, - сказал он, склонившись над другом и пытаясь разбудить его, подергивая за плечо. Леонардо как-то немного неестественно дернулся.
- А? Что? Уже утро? - задавал он вопросы, с каждым из которых интонация приобретала все более и более испуганный характер и тон.
- Buon giorno, amico mio, - посмеялся Эцио. - А теперь объясни мне кое-что... Как так получилось, что эта женщина еще жива? - Лео все еще пытался протереть глаза и понять, где он находился, поэтому явно запаздывал с ответом.
- Buon giorno, - послышалось вкрадчиво за спиной. Аудиторе обернулся сначала в сторону лестницы, а потом обратно на друга.
- Повторяю вопрос: почему она жива да еще и спит в твоей комнате? Что я успел пропустить? - а они оба как-то странно улыбнулась, пытаясь как можно скорей скрыть эти эмоции и лицах.
- Messere Auditore, я решила остаться. Для меня сейчас это лучший выход, чтобы остаться в живых, - Эцио вновь посмотрел на своего друга, заметив в его глазах такой явный намек на счастье. Он точно что-то пропустил.
- И это еще мне говорят про беспорядочные связи, - тихо пробурчал он под нос. А потом вновь обратился к новой жительнице дома: - И почему я должен тебе верить?
- Начнем с того, что мое полное имя - Франческа Строцци, - услышав знакомую фамилию врагов Медичи, ассассин даже почти не удивился. Эта семья была явно рождена тамплиерами. - Я состою в Ордене сравнительно недавно. Я заняла место своего убитого отца, поэтому вы не должны полагать, что я обязательно разделяю взгляды тамплиеров. Я просто родилась не в той семье и мой отец не вовремя умер. Поэтому не надо смотреть на меня таким обвинительным взглядом, как будто я сама плету заговоры, - пыталась она убедить противника в своей правоте. Аудиторе даже почти ей поверил. Почти.
- Я буду за тобой следить. А то, боюсь, Леонардо не совсем правильно справится в этой задачей, - добавил он, многозначительно глядя на друга-художника. - Оставайся. Но ты ведь понимаешь, что...
- Кто это? - еще один сюрприз с верхнего этажа.
- Лука? Что ты тут делаешь? Я же сказал тебе...
- Мало ли что ты сказал, - отрезала она. - Кто она? Что значит это "оставайся"? Эцио, ты вообще чем думаешь?
- Сестра, послушай, - к ней подбежал Леонардо, пытаясь остановить, - тебе нельзя двигаться, у тебя рана откроется.
- Да плевать!
- Лука, ты не понимаешь. Выслушай!
- А ты вообще молчи! Меня, значит, целуешь наверху, требуешь, чтобы лежала и не выходила, а сам приводишь кого-то в дом?
- А ты как будто ревнуешь!
- Успокойтесь оба! - но Леонардо никто не слышал.
- Не ревную! Просто это несправедливо!
- Лучия, я - та, кто чуть не убил вас! - девушка-ассассин чуть не упала на ступеньки. Но по крайней мере, все затихли.
- Тамплиер? В нашем доме? Ребят, да вы с ума сошли, - прошептала она, впиваясь пальцами в перила.
- Так, тихо. Сейчас я верну тебя в комнату и там все объясню.
- Она хотела нас убить, а ты меня уводить собираешься? Ты в своем уме, Эцио? - она ничего не могла понять и чуть не плакала. Она же пережила ранение, причем чуть ли не от рук этой девушки, а они ее выгоняли. Да Винчи надеялась, что это просто был кошмарный сон. Сон с болью в правом боку.
- Эцио, лови ее! Она теряет сознание!
- Это ты сестру довел! Черт, у нее кровь! Лука! Очнись!
Боль.

И снова резкий свет. Только на этот раз она была одна.
- Эцио?
Но его не было. Никто не держал ее так крепко за руку. И она опять плохо помнила, как потеряла сознание. Видимо, стресс в сумме с не лучшим физическим состоянием давали не самый прекрасный результат, в чем она на собственном опыте убедилась.
- Эцио? - спросила она чуть громче.
- И все-таки я тебе нужен, - послышалось с подоконника. Она вообще-то надеялась на его присутствие и отсутствие одновременно и даже не знала, радоваться ей или нет. Или улыбаться. Тело наполняло какое-то ощущение защищенности и спокойствия.
- Я так понимаю, молчание можно расценивать как знак согласия? - улыбнулся он и присел на край ее кровати.
- Ну тебя. Я потом придумаю, как отмазаться, хорошо?
- Я это запомню! - она и не заметила, как он уже лег рядом.
- Так. Отодвинься. И расскажи мне, что у нас тут происходит. А то я ничего не понимаю, - Аудиторе хмыкнул и сделал вид, что первых слов он не слышал. Лишь для удобства оперся на руку.
- Эту девушку зовут Франческа Строцци. Стала тамплиером недавно, после смерти отца. Утверждает, что не разделяет взгляды Ордена и считает, что если она хочет остаться в живых, то она она нам поможет, расскажет, что знает.
- И ей можно верить?
- Пока не уверен, но говорит она убедительно. А ты вообще не забивай этим голову. Лучше отдыхай.
- Не изображай из себя заботливую мамочку!
- Роль папочки меня устраивает больше, - и снова его ухмылка.
- Не заставляй меня вставать и бить тебя, - Лучия попыталась чуть привстать, но в боку сразу отдало резкой и тупой болью.
- Уверена, что будешь в состоянии? - улыбнулся он. Снисходительно. А она легко ударила его локтем левой руки.
- Для тебя силы найду, не волнуйся. Мне бы только встать... - она вновь попыталась подняться, но Эцио преградил все ее попытки, прижав руками к кровати.
- Повторяю: лежать.
- Терпеть не могу, когда ты так улыбаешься.
Он вообще не понимал, зачем он это делает. Видимо, потому что она первая, кто так быстро не сдался. Ее даже было интересно дразнить, что только приближало его к ее завоеванию. Но все равно все эти банальные и немного даже привычные для него действия почему-то чувствовались в новинку.
Эцио Аудиторе, кажется, ты впервые был пойман прежде, чем самому стать охотником.

Однако через пару дней она все же вышла. Точнее, выползла, держась за стены. Это как подстраховка после того случая, когда она притворилась спящей, Эцио решил оставить ее одну, а Леонардо с Франческой увлеченно расшифровывали новую страницу Кодекса Ассассинов. Лучия тогда бодро вскочила с кровати и чуть ли не бегом начала спускаться по лестнице. Но на большее ее не хватило, и она упала на диван - сил еще было не так много. Казалось бы, не такое уж и серьезное ранение, но да Винчи это изрядно подкосило и выбило из системы.
Она не боялась, что она упадет. Это уже просто было что-то психологическое.
- Только попробуй отправить меня обратно в комнату - я взяла с собой скрытое лезвие, - только завидев Аудиторе, проговорила она, приподнимая руку и демонстрируя оружие.
- Нет, ну вот за что такая нервная на мою голову... Иди сюда, я лучше помогу, - протянул он руку. - Я поддержу просто.
На удивление пошла она легче. Или она и могла уже ходить, просто хотелось опереться об его плечо.
Лучия да Винчи, ты попала на крючок.

За эти дни Аудиторе почти не выходил из дома и почти надоедал своим присутствием. И связано это было с тем, что он не вовремя пробрался во Дворец во всех смыслах: и отравленного Дожа не успел спасти, и его самого обвинили в его убийстве. Конечно, только ассассины убивать умеют. И, как и было обещано Борджией, новым Дожем стал один из его поверенных тамплиеров. И его нужно было убить на карнавале. Венецианском карнавале. Самый удобный случай, когда можно было ходить и чуть ли не бегать по площадям, и никто не скажет, что ты - сумасшедший убийца и вор.
У нее явно была особая мания на маскировку.
- Только не говори, что ты собираешься просто придти в маске и ничего не делать. Это будет самым странным поступком на всем карнавале. А если ты еще и хочешь подобраться так близко к Дожу, так и вовсе надо...
- "Эксперты" молчат, - как-то слишком строго и в то же время мягко отрезал Леонардо.
- Хорошо. Эцио, как ты собираешься танцевать? - мужчина покосился на девушку.
- А мне это обязательно?
- Боюсь, что да. Ну, чтобы хотя бы не выглядеть белой вороной среди празднующих, - вмешалась уже Франческа. - Я никогда еще не была на карнавале, но...
- Зато я уже не первый год живу в Венеции и знаю, что такое наш знаменитый Карнавал, - с улыбкой выпалила Лучия. - Мне нужны деньги. Нам понадобятся музыканты. За милую душу целый день в патио играть будут.

Уже прошел час с тех пор, как девушка пыталась заставить танцевать главного кобеля ассассинского братства. Он умел, да. Флорентийские танцы. Нет, в принципе, все было очень похоже, но...
- Эцио, уже который раз говорю тебе: ты танцуешь, чтобы быстрее подобраться к Дожу, а не для того, чтобы обхаживать каждую девушку на празднике, - одарила она его мрачным взглядом. - Мне так двигаться еще тяжело, а Франческа очень кстати подходит на роль партнерши. Или ты хочешь танцевать с Лео? - кивнула она в сторону брата.
- Bella mia, ты меня убиваешь!
- Если бы, ох если бы... Я понимаю, что всем известная сальтарелла вам больше по вкусу, но последнее время из северных стран приходят новые веяния. Ритм убыстряется, движения сложнее. А ты из себя неизвестно кого корчишь, - а Эцио явно начал злиться. Он подошел к Луке, резко взял ее за локоть и потащил в центр комнаты.
- Se sei tanto sputasentenze, покажи, чему такому ты хочешь меня срочно научить, - она и не знала, что он когда-нибудь с ней так заговорит. А он уже устал от того, что она позволяла себе так помыкать им. Он уже признался самому себе и даже давно, что она ему нравится, но иногда она переходила все границы. Лучия сначала искоса на него посмотрела, потом рывком выдернула руку из его хватки и поправила платье. Франческа решила поскорей ретироваться с этого поля битвы.
- Насколько я слышала, это называют "cinque passi". База танца - четыре шага и прыжок с поддержкой с последующей позировкой, - увидев, что Аудиторе не совсем понимает, что ему пытались втолковать, девушка тяжело выдохнула, морально готовя себя. - Подними руку и возьми мою, как в сальтарелло. Потом шаг правой ногой и тут же выносишь вперед левую, сгибая ее, - Лука медленно сделала первый шаг, ведя за собой Эцио. - Потом ногу вбок и еще один шаг. Потом "переступ" и выносишь в данном случае правую ногу, к ней подносишь левую, а потом поднимаешь меня в прыжке, - Аудиторе как-то неуверенно поднял девушку в легком развороте.
- И это все? - сделал он вид, будто знал все движения всю жизнь.
- Все. Только в три раза быстрее, а не как улитка. Поехали!
Она даже не знала, зачем она это предложила. Ему это было абсолютно ненужно. Он легко бы и без этого справился. Но еще было время. И ей казалось, что только прикосновение его рук на талии не приносят боль от соприкосновения с еще не до конца затянувшейся раной. И дело даже не в этом. Просто хотелось чего-то большего, чем какой-то дразнящий поцелуй и взгляд "Ты еще согласишься". Потому что за те дни, когда она его так часто видела, что-то стало меняться. Она не хотела, чтобы он ей нравился. А такого и не было. Было уже что-то интереснее и намного сложнее.
Еще неизвестно, кто больше и куда попал.

Лучия уже второй раз за последние несколько дней чувствовала, что день начинается даже слишком хорошо. И она уже знала, что это было совсем не к добру. Хотя у нее было самое что ни на есть лучшее настроение, она заставила себя выспаться, из окна на удивление подуло ветром, а не тем запахом с рынка, который иногда будил ее по утрам. Окно. Девушка прыгнула в другую сторону комнаты прямо с кровати, босиком и остановилась у окна. В голову молнией, грозой и громом ударили воспоминания о вечере предыдущего дня. О том, как она...
Santa Maria, не могу поверить!
Было несложно догадаться, чего от нее хочет Аудиторе.
Невозможно было даже подумать, что она попадется на его удочку.
Хотя Лучия признавала вину полностью за собой: кто гулял с ним по городу? Ах да, конечно, она хотела ему помочь ориентироваться и становиться человеком из толпы, конечно! А то, что он был высок, имел телосложение греческого атлета, обладал шоколадными глазами и самой лисьей ухмылкой, которая и La Volpe не снилась, был ассассином и ему даже шел его шрам, пересекающий губу, это описание самого обычного флорентийца от 25 до 30 лет, конечно. Девушка присела на подоконник, рассматривая уже проснувшийся город.
Лучия да Винчи, первое место по самообману получаешь ты.

Она быстро переоделась в "белую форму" и взяла с туалетного столика свернутый листок бумаги. Нужно было бежать. Лишь бы не видеть его. Лишь бы не говорить с ним. Лишь бы не слышать его голос и его протяжно сладкое...
- Bella mia, buon giorno! - она даже не сразу обратила внимание, как он взял ее за руку, подходя ближе, снял капюшон и поцеловал в щеку. - Как спалось? - спросил он не без двусмысленности. Леонардо чуть не подавился виноградом. А она испугалась.
- Я ухожу, - она выдернула свою руку из его и помахала листком. - Это несложно, думаю, к обеду вернусь. Пока, Лео, - она натянула капюшон и выскочила из дома.
- Эцио, amico, я что-то недопонял..., - начал да Винчи. А Эцио продолжал смотреть на закрытую дверь, не меняя своей позы с тех пор, как сказал ей "Доброе утро".
- Я сам ничего не понимаю. Что с ней?
- Я бы тебе ответил, если бы ты рассказал мне, что было между вами вчера ночью, - спросил художник из-за своего мольберта. Эцио сел напротив него, развернув стул.
- Я бы не сказал, что что-то особенное. Хотя..., - добавил он уже тише и с каким-то мечтательным выражением лица. У него такое было второй раз в жизни. Когда ты целуешь девушку, невольно закрываешь глаза и даже не так сильно расстраиваешься, когда она ограничивает тебя одним лишь этим поцелуем, заставляя тебя завоевывать ее и дальше, чтобы выиграть следующий. Хотя тогда, в 17 лет, еще во Флоренции, Кристина себя редко когда ограничивала. Мужчина усмехнулся своим мыслям. Каким же он тогда еще был юнцом. Хотя сейчас ситуация особо не изменилась. И он не мог отрицать, что не спал полночи из-за того чувства эйфории, которое нахлынуло, когда он только закрыл за собой дверь в комнату Лучии. Это была не Кристина. Это было что-то намного более пугающее. Ведь Аудиторе никогда не влюбляется, нет.
- Судя по тому, какое у тебя счастливое лицо и как ты долго молчишь, могу предположить, что произошло как минимум что-то хорошее, а не ссора двух упрямых противоположностей, - Леонардо с веселой улыбкой выглянул из-за мольберта, а потом вновь вернулся к работе. Эцио даже не сразу понял, насколько долго и о чем он задумался, прежде чем он заставил себя забыть об этих ужасающих мыслях. Аудиторе никогда не влюбляется.
- Молчал бы, эксперт. Что ты там рисуешь? - ассассин нагло подошел к мольберту. Это был портрет. Еще не законченный. И он был не похож на все те картины, что выходили из-под руки так называемого вольного художника. И девушка была такой... Нестандартной для да Винчи.
- Немного не твой стиль, но девушка симпатичная, - усмехнулся флорентиец. - Кто она? Ха, интересно, что же скрывается на конце этой цепочки? - мужчина провел в воздухе рукой по еще не очень четкой линии от шеи и до груди. А Леонардо покраснел как сицилийский помидор.
- Эцио! Ты можешь ассоциировать с женщинами хоть что-то прекрасное и возвышенное, а не то, что ты с ними делаешь в постели? - как бы возмутился да Винчи.
- Дорогой мой друг, ты ошибаешься, - начал Аудиторе, склонившись над хозяином дома. - Как раз "то, что я с ними делаю в постели" это прекрасно, и они возвышаются над небесами, - он рассмеялся, хлопнув Лео по плечу. - Похоже, ты слишком увлечен работой. А я пока пойду поищу твою сестру - у меня нехорошее предчувствие.

Бежать бежать бежать. Опять бежать от него. Как в день их первой встречи. Лишь бы не нашел. Лишь бы не узнал. Лишь бы не догадался, зачем она это делает.
О ней, как об ассассине, мало кто знал, да и ни к чему это было: она прибавляла славы Аудиторе, распространяя о нем слухи по всем закоулкам Венеции, исполняя все те легкие миссии, которые помогали отвлечься ей и которые напрягали его отсутствием всякой стратегии и случайностей.
Она даже не доставала свой меч или кинжал. Легкий прыжок с крыши и цель убита. Стражников было немного, и она с ними она справилась так же быстро. Оставалось только уйти подальше, пока прохожие не заметили. Идти медленно. Чтобы не придти так скоро домой. Чтобы опять его не видеть. Чтобы вообще никого не видеть, не слышать. Ей нужно было раствориться в этом шуме, чтобы найти свою тишину.
Но она забыла, что иногда нужно смотреть вперед. Торговцев, идущих со своим товаром наперевес, никто не отменял. И их сварливость тоже. Она как раз столкнулась с одним из них, а он как будто нарочно выронил свой ящик, громко разбив его, а потом еще громче проорав все самые возможные и невозможные проклятия в ее адрес. Она уже собиралась кинуть несколько монет, чтобы он успокоился, но торговец пригляделся к ней и выкрикнул сакраментальное: "Ассассин!" И как назло рядом было семь хорошо вооруженных стражей порядка, которые обладали прекрасным слухом, потому что они погнали Лучию по городу.
Она знала, что чем дальше она будет бежать, тем больше внимания она к себе привлечет. Ей нужно-то было всего лишь завести их в какое-нибудь более тихое место и всех там убить, но нет же. Она в этой погоне словно искала способ дольше не возвращаться домой. Ценой своей жизни, правда, но ей было больше по душе бежать по крышам (да, уже по крышам, собирая к себе в компанию ненавистных лучников), чем находиться в одном помещении с Эцио. Она хотела забыть. Полностью занять свои мысли этой погоней, а не воспоминанием о человеке, сидевшем на ее подоконнике.
Каналы. Точно!
Стражники не умели плавать.

Он даже не представлял, где ее искать. Вспоминая тот листок, которым она размахивала перед уходом, можно было предположить, что это было присланное письмо о миссии, на которую она согласилась. Вечно она носилась с мелкими поручениями. И не стоило потом ему спрашивать, почему все больше и больше плакатов появляется на улицах.
Он шел вместе с толпой, уже как-то автоматически делая все то, чему она его учила. И не знал, куда идти. Главное, что никто не обращал на него особого внимания. И вдруг послышался вопль:
- Смотрите! Это ассассин! Стража! Ловите его! Не дайте ему уйти! - Эцио резко остановился и огляделся.
Ну что я уже успел такого сделать?
Но вокруг него не было шумихи. Глаза людей были устремлены на крыши, с кромок которых периодически осыпалась черепица после приземления.
О, я нашел Лучию.
А еще длинную вереницу стражников, которые чуть его самого не сбили. Он не понимал, что она творит. Явно же где-то подставилась, ее заметила небольшая кучка, которую можно было бы убить, но нет - она побежала, да еще и по улицам. Хорошо хоть догадалась перебраться наверх, хотя в Венеции и это не спасало. Не то что во Флоренции до ареста и казни отца Аудиторе и его братьев.
Эцио понял, что ей наверняка понадобится помощь, поэтому устремился вслед за стражниками.

Их становилось все больше и больше. Мимо начинали все чаще свистеть стрелы. И ее успокаивало только то, что ближайший канал был уже совсем близко. Прыжок. Прохладная толща воды, которая позволяет скрыться. Лучия отплыла как можно дольше, насколько позволяло дыхание, чтобы не выныривать. Ей удалось отплыть достаточно далеко. Да и стража все равно в воду не сунется - они же все топорами ко дну шли. На удивление. Да Винчи понимала, что ей и Эцио это было бы не в плюс, но раз уж есть определенные стражники, которые бегают и лазают по стенам не хуже ассассинов, то пора бы появиться и тем, кто умеет плавать.
Как обычно и происходит в таких ситуациях, стража и опасность исчезли, потеряв ассассина из виду. Можно было выплывать и идти спокойно. И, может быть, даже домой.

Аудиторе наблюдал за ними с крыши, пытаясь понять, что они собираются сделать. Они бросили погоню, что логично - в воде они ничто. Но и расходиться они не торопились. На сцене у пирса появились тамплиеры. Такие все расписанные, в крестах и ведущие операцию. Готовилась засада. Но их было слишком много и большинство было полностью закрыто доспехами, чтобы нападать одному и пытаться справиться. Поэтому Эцио ждал. Потому что он не знал, куда выплывет Лучия. А она должна была выплыть. И по воле случая он заметил пузырьки воздуха на поверхности воды как раз у того пирса, где ее ждали. Неожиданно один из стражников, стоявших у края, упал в воду, оставляя за собой тонкую красную дорожку крови. Та же участь настигла второго. И третьего.
Наша с Леонардо школа.
Ассассины - это один большой эффект неожиданности. Лучия выпрыгнула из канала, разбрызгивая воду, в прыжке убивая сразу двоих. И в этот момент из укрытия вышли те, кого не видел даже Эцио. Пора было начинать спасательную операцию. Самих себя, а не только ее.
- Ты? Что ты здесь делаешь?
- Надеешься, что я тебя оставлю одну теперь? Как бы не так!
- Да забудь ты об этом!
- Глупая девчонка. Никогда, - он быстро поцеловал ее, разворачивая и ставя блок тому умнику, решившему напасть сзади. Все-таки он прибежал за тем, чтобы поиграть в защитника.
Но их было слишком много. И он не мог постоянно защищать ее.
Их было настолько много, что она не успевала отражать удары и убивать.
Сначала она почувствовала холодную сталь в правом боку, а потом жжение. Она с разворота перерезала горло тому, кто рискнул ее ранить и чуть не потеряла равновесие. Но нужно было держаться. Нужно было стоять. Нужно было держать крепко свой меч. И даже одной рукой. Выброса адреналина от ранения хватило только на двух стражников. Потом Лучия упала, не в силах больше встать. И ей не хватило смелости звать его на помощь. Кажется, вот и близок конец, тамплиер стоит над ней. Она не видит его лица из-за ярких лучей солнца, которые решает принять за свет в конце своего недлинного тоннеля. А потом она успевает заметить тень.

Он успел как раз вовремя. Когда Лучия упала, он это даже почувствовал, расслышал падение ее меча среди грохота железа убитых тамплиеров.
- ЛУКА! - от этого крика некоторые даже остановились, подставляясь под удар его меча и метательных ножей. Но он бежал к ней, и ему уже было плевать, сколько жизней он оборвет, прокладывая путь. И он успел как раз тогда, когда один из тех разодетых тамплиеров занес над ней меч.
Тамплиеры были неплохими противниками. Вот этот, к примеру, успел развернуться и отразить удар. Так Аудиторе удивлялся второй раз в жизни. Но если девушка-ассассин еще как-то укладывалась в его голове, то девушка-тамплиер - это было уже слишком.
- Не грязная ли работенка для такой особы? - успевает спросить он, когда она ставит блок.
- Смотря с какой стороны посмотреть! - кричит она, делая замах. Но нельзя отрицать, что этот ассассин сильнее ее. Эцио не убил ее, лишь сильно оттолкнул. Он был уверен, что еще успеет перерезать ей глотку хотя бы просто потому, что она в скором времени придет в дом Леонардо да Винчи, чтобы он закончил ее портрет.
Аудиторе впервые мог заверить, что его сердце действительно остановилось, когда он увидел Лучию, истекающую кровью.

- Держись, bella mia, до Антонио и гильдии недалеко, тамплиеры отступили, мы успеем помочь тебе, - он уже нес ее на руках в поисках наиболее короткого пути. А Лука вцепилась в него, насколько хватало сил.
- Неси меня к Леонардо, - тяжело и хрипло сказала она. - Он мне поможет лучше любого. К Леонардо, неси меня к Леонардо, - она словно молила своего спасителя. До их дома было бежать намного дольше, а стражники все еще были настороже. У Эцио оставалась маленькая надежда на то, что ассассин, несущий раненого ассассина, не привлечет внимание городской общественности.
Он нашел какую-то заброшенную палатку, куда успел ее спрятать как раз тогда, когда за ними чуть не погнались. Но для нее это было бы слишком тяжело - она стремительно теряла кровь, пусть и в предыдущем укрытии в переулке за стогом сена Аудиторе попытался сделать перевязку из ее одежды.
- Ну вот, из-за тебя все новое покупать, - попыталась пошутить она.
- Успеется, не волнуйся. Ты только держись. Осталось немного, - Эцио не знал, что нужно говорить, чтобы оставить ее в сознании, чтобы она была здесь, еще с ним. Потому что понимал, что если Лучия закроет глаза, то он принесет Леонардо еще один объект для исследований. И он мысленно пообещал cебе, что не оставит в живых ни одного тамплиера, если это случится.

Дверь в мастерскую с грохотом открылась с легкой подачи ноги Аудиторе.
- Леонардо! Живо сюда!
- Что? Что случилось? О, Святая Дева Мария, Лучия! Так, подожди, - художник трясущимися руками убирал вещи со своего стола, чтобы расчистить место, - клади ее сюда.
- Лучия, немного осталось, сейчас Леонардо...
- О, ты назвал меня по имени, - усмехнулась она.
- Как так получилось? - да Винчи был бледен похлеще любого из его мертвецов.
- Там была погоня. Она хотела скрыться в каналах, но ей устроили засаду. Я пытался помочь, но их было слишком много. Стоп, что ты делаешь? - а хозяин дома нервно строчил записку. Чтобы девушка, которая должна была придти тем вечером ради портрета, не увидела этой сцены. И только тогда он понял, что даже не знает ее фамилии и не знает, где она живет. И он почему-то решил, что сможет что-то придумать.
- Леонардо, где ты там?! - это было важнее.

Началась суета. Да Винчи пытался остановить кровь, Аудиторе подносил полотенца и пытался хоть как-то разговорить девушку, чтобы она осталась в этом мире. А потом был стук в дверь. Нет, ему показалось, это был ее крик, когда ее брат прижигал рану.
- Messere da Vinci? - ему не показалось.
- Франческа, я хотел вас предупредить, у меня произошло несчастье, а я даже не знал, куда вам отправить курьера с запиской... - но Леонардо не успел полностью оправдать себя, потому что Эцио бросился на гостью, прижимая ее к полу и угрожая лезвием у горла. Он ходил по дому без капюшона, что полностью открывало его личность, а не только то, что он еще и был ассассином и не просто первым в списке разыскиваемых из Флоренции.
- А вот и ты!
- Я... Я... О чем вы, messere?
- Эцио, прекрати!
- Только не говори, что это еще одна твоя сестра!
- Нет, она моя натурщица и... - художник запнулся, долго думая, чем бы заменить то, что он хотел сказать, - и только.
- Я уже обратил на это внимание. А знаешь когда? Когда она занесла над Лукой свой меч! Она - одна из тех, кто виновен в том, что случилось!
- Франческа, вы... Тамплиер? - не веря сказанному, спросил Леонардо.
- Заодно и узнаем тайну цепочки, - тихо проговорил Аудиторе, срывая украшение с ее шеи. - Кажется, я был прав, - он бросил на стол другу кулон в форме тамплиерского креста. - А ты... Ты уже не выйдешь отсюда живой.

- Эцио..., - послышалось тихое за его спиной. По телу прошла дрожь. Она звала его по имени. Леонардо положил руку ему на плечо, отводя лезвие от горла нежданной гостьи.
- Иди к ней, я тут разберусь, - ассассин нехотя встал, бросив презрительный взгляд на девушку-тамплиера и поспешил к Луке.
- Все хорошо, я здесь. Ты только держись, - он не знал, надо это делать или нет, но он взял ее за руки, пытаясь согреть в своих.
- Если я еще хоть раз услышу от тебя это "держись", честное слово, получишь в челюсть, - и это заставило его рассмеяться.
- Слышу нотки ассассина в твоем голосе.
- Да какой из меня ассассин... Так подставиться с этой погоней, так открыться для удара. Гр, che cazzo! - и это она еще не знала, что в их доме находится один из тех тамплиеров, которые устроили засаду.
- О, слышу свою Лучию.
- Не зарывайся, Аудиторе. Это было...
- Тише. Завтра обсудим, что это было. Тебе отдохнуть надо, - Эцио аккуратно взял ее на руки, чтобы отнести наверх. Девушка выдохнула и постепенно начала засыпать, уткнувшись ему в грудь. Это был тяжелый день.
- В следующий раз придумай более безопасный способ, чтобы сбежать от меня, - тихо прошептал он ей, надеясь, что это подействует как гипноз.
Аудиторе не влюбляется, нет.
Но он не хотел отдавать ее никому.

Громкий хлопок. Тяжелое дыхание у дверей. Даже Леонардо боялся выглянуть из-за своего стола, прижимая к себе страницу Кодекса и ее расшифровку. Даже Эцио, прятавшийся за стеной, держал наготове оба скрытых лезвия, готовясь в случае чего убить в прыжке свою жертву.
Становилось тише. Кто-то поднялся с пола и по стене пошел в сторону Аудиторе, периодически останавливаясь в попытках восстановить сбившуюся дыхалку. И неожиданно остановился.
- Леонардо, это же... - хлопок. Лучия опять упала на пол. Эцио подскочил к ней, подхватил и попытался поднять.
- Bella mia, что случилось? Ты же говорила, что это будет легкая миссия.
- Опусти меня обратно - ноги не держат, - в ответ ассассин взял ее на руки. - Лучше опусти!
- Va bene, уставшая упрямая истеричка. Что случилось? Леонардо, вылезай уже! - друг подошел к ним, не расставаясь с манускриптами.
- Лучия, рассказывай, я же волнуюсь!
- Тебе повезло, что я и правда устала бежать от городской стражи, а то я бы тебе уже врезала, Эцио.
- У вас все так же милые отношения, но все-таки ближе к делу, кузина.
- Я быстро расправилась с тем мошенником, и меня даже не заметили особо. Я уже возвращалась, и тут мне на глаза попался Эмилио. Он шел с эскортом в Сета.
- Только не говори мне, что...
- Я попыталась его убить? Ага. И это нереально. Слишком много стражников - гоняли меня по всем каналам, - она устало закрыла глаза и полностью оперлась спиной о стену. - Не знаю, как ты это сделаешь, правда.
- Я разберусь. Антонио поможет. Мы собираемся...
Но она уже не слышала. Пусть она и ассассин, пусть она вынослива, пусть... Не важно. И он все-таки отнес ее на руках.

Она слышала, что собирается целая армия воров, готовых помочь Аудиторе пробраться в Палаццо. Она знала, что они будут рядом, но не знала, когда и где они появятся. Но она надеялась, что они решат вопрос со стражей, чтобы Эцио был полностью сосредоточен на Эмилио, который мог сбежать. Вечером накануне наступления Антонио был у них дома. И Лучия об этом как всегда не знала.
- Смотри, я проберусь по крышам... О, Лучия, ты здесь!
- Да, естественно. Здравствуй. Простите, а вы..? - обратилась она к пока еще незнакомцу.
- Антонио. Рад встрече, синьорина да Винчи, - гость учтиво кивнул головой.
- Так, значит, вам обо мне известно? Леонардо, что ты успел рассказать?
- Лучия, да что ты! Я никогда, ты же меня знаешь.
- Не переживайте, Эцио рассказывал о вас как о крайне приятной молодой особе, - она внимательно и достаточно долго смотрела на упомянутого друга своего брата.
- Удивительно с его стороны - в прошлый раз он назвал меня упрямой истеричкой.
- Лучия, не начинай, - тихо взмолился Леонардо. Девушка лишь пожала плечами.
- Nessun problema. Хорошо, я пойду - не буду мешать, - она развернулась и тихо вышла. Остановившись у стены, чтобы послушать план их действий. Еще бы, как же она упустит такую возможность - поучаствовать в фактическом спасении Венеции. И ее даже, кажется, не заметили. Ассассин есть ассассин.
- Эцио, нам нужно будет, чтобы ты ликвидировал стражников на крышах, мы сможем сменить их на постах, чтобы ты смог беспрепятственно проникнуть в палаццо и убить Эмилио. Но нужно делать все быстро, иначе у нас ничего не выйдет, - Лучия вслушивалась и не могла понять логики. Получалось, что вся операция лежала на плечах Аудиторе: убить лучников на крышах, дать возможность ворам в них переодеться, потом проникнуть сверху в палаццо, убить тех стражников, что находятся внутри, а потом уже успеть убить Эмилио, пока он не сбежал. Отлично. Нет, она знала, что Эцио Аудиторе был способен на многое и можно даже сказать, что на все, но с ее точки зрения это было уже слишком.
- Хорошо, все будет сделано, - явно не согласился с ней легенда Флоренции. Лучия не выдержала и вернулась к остальным.
- Ты ненормальный? Как ты это все один сделаешь? Это же нереально! Они тебя и так заставили раздобыть для них доспехи и лодку! Сами ничего сделать не хотят?!
- Ты о чем? Все нормально, успокойся. И подслушивать вообще-то нехорошо.
- Синьорина! Не женское это дело. И правда, успокойтесь - Эцио... - вкрадчиво начал Антонио. Но девушка его не слушала.
- Я не спорю, что он - профессионал, но в любом случае это слишком много для одного ассассина, - продолжала настаивать она.
- Ассассина? О чем вы? - удивленно спросил Антонио.
- А вы думали, что я не знаю, что в нашем доме живет ассассин? Я же не дура, синьоре Антонио. А тебе, - она указала пальцем на Аудиторе, - понадобится помощь.
- Кого, мне интересно? Не тебя же? - ответил он, явно намекая, чтобы она не встревала. Он ведь знал о ее желании, чтобы только двоим было известно, кто она на самом деле. Но ее таким взглядом не остановишь.
- А вдруг и меня же? - прошипела она ему. - Я сейчас уйду, но не надейся, что ты отправишься на эту миссию один, - тихо проговорила она прежде, чем удалиться.
- Леонардо, у вас странная сестра. Очень странная.

Это было быстро. Он с одной стороны, она с другой. Она быстро отвлекает стражников, прыгая с колонны на колонну, вооружившись двойными лезвиями, которые она выпросила у брата; он бежит за испуганным Эмилио. Быстро. Четко. Слаженно. Никто не подвел. А самое главное, это тот эффект неожиданности и двойственности, который произвели эти двое. Ну кто видит снизу, что она ниже и худее и что у нее вообще-то женская грудь, хотя она и скрыта за амуницией. И это было потрясающе. До появления Аудиторе она была незаметна. Правда, сейчас многие думают, что они - одно лицо, поэтому известности ей особо не прибавилось, но ей это и не было нужно.
Хотя слава о мистических убийствах завораживала.
И она была довольна тем, что хоть как-то была к этому причастна.
До утра следующего дня.

Он встретил ее на улице, когда она получала выручку за очередного избитого неверного мужа - самые рядовые задания, которые только можно были найти в любом городе, не только в Венеции. Вид у него ошарашенный, немного испуганный и даже злой. И как будто на самого себя. И шел такой весь нервный - чуть даже не сбил купца. А ведь знает же, как они горазды звать стражу при любом удобном случае.
- Ты чего? Людей сбиваешь. Что случилось?
- Я следил за... - он одернул себя, оглядываясь по сторонам. - Не здесь. Мне нужно срочно рассказать обо всем Антонио. И ты иди за мной, тебе тоже стоит это послушать, - признаться честно, он ее заинтриговал. И она сильнее натянула капюшон и последовала за ним, в Палаццо де ла Сета.

Возвращаться в Палаццо через главный вход было так странно. Еще только вчера они брали его штурмом, а теперь он полностью принадлежал гильдии воров. Они гордо вошли и направились к новому лидеру города. Ну, почти предводителю.
- Здравствуй, герой, - неожиданно послышался женский голос. Лучия резко дернулась в ту сторону. Пропала синхронность шагов. И она услышала слишком сладкий разговор, от которого ее передернуло. Не то чтобы это была ревность...
- Эцио, кто это? - как-то грубовато получилось.
- А? - замялся он. - Это Роза, - девушка как бы мило улыбнулась. И не то чтобы потом это был испепеляющий взгляд...
- А ты - Лука, я так понимаю? - в ответ она получила лишь кивок. Лучия решила пока молчать и не раскрываться. А то начнется потом.
- А вот и наши спасители! - прокричал Антонио на весь зал. Однако да Винчи не сразу обернулась, продолжая изучать эту загадочную Розу, которую Аудиторе осмелился поцеловать.
Кобель.
Но она быстро забыла об этом, потому что всех ждала немного другого рода информация.

- И кто она такая? - спросила она уже дома.
- А что это ты так напрягаешься? Тебе это заботит больше, чем то, что Дожа сегодня собираются убить?
- Я интересуюсь. Потому что мало того, что вы так мило общаетесь, да еще и..., - она посмотрела на Эцио, который как-то слишком весело улыбался, и сразу замолчала, а потом коротко вскрикнула, развернулась и, на ходу снимая амуницию, хлопнула дверью в свою комнату.
- Это сейчас моя сестра была? - тихо спросил Леонардо у своего друга.
- Я уже говорил тебе, что я - мастер достижения недостижимых целей? - ухмыльнулся он, глядя на закрытую дверь. - Но дело не ждет. Скоро придет Антонио, и мы хотим увидеть твои крылья в действии.

Где же ты?
Ничего не видно.
Вроде бы должен проходить где-то мимо... Где-то внизу...
Попался!
Прыжок.
5 охранников.
Заметил. Черт.
Пробежка.
2 охранника. Два удара.
Попался, друг мой.
- Requiescat in pace, - закрыть глаза и быстрей бежать. Бросить дымовую бомбу: стражников сбежалось много. Она побежала по стене и впервые упала. Потому что кто-то помешал. Потому что был кто-то еще.
Merda! Chi è?
Движения доведены до автоматизма. Разворот - удар. Прыжок - удар. Пробег - разворот - новая жертва. Разбег - прыжок - кто-то убил того солдата до нее. Или за нее? Дыма от бомб не осталось вовсе, но ей все равно казалось, что она видит его в дымке - такими быстрыми были его движения.
Бежать. Нужно быстрее бежать.
Она не была уверена в том, что видела. Но этот "кто-то" был одет в те же белые одежды, что и она. Этот кто-то убивал так же и тех же, что и она. Он двигался быстрее и четче. Еще один ассассин. И она не хотела в это верить.
Бежать.

Вверх по стене и по крышам. Спуститься на подмостки и побежать по балкам. Наверху лучник. Скинуть с крыши. Бежать бежать бежать. Она рискнула оглянуться - "кто-то" следовал за ней. Бежать быстрее. Как можно быстрее. Нужно было скрыться - она была уверена, что знает улицы и крыши Венеции лучше любого другого ее жителя. И уж точно лучше его - он бежал за ней и даже не знал, что нужно разбежаться для прыжка через мост, что нужно помнить о том, что на том повороте короткий выступ, поэтому надо резко повернуть. Но он успевал. Почти. Она нырнула в воду, развернулась и скрылась в противоположном направлении.
Прыжок через ход на крыше. Смешно - легенды гласят, что несколько веков назад, во времена первых ассассинов, вход в логово был только через крышу. Отдышаться.
- Леонардо! - ей показалось, что это даже был не ее голос. Хрипловатый от отдышки. Басовитый от крика. Не ее голос. Не такой женственный.
- Так я все-таки не ошибся, - послышался мягкий тембр. Он. "Кто-то". Стоял в комнате дома-мастерской ее брата. От этого победоносного тона мурашки пробежали по коже.
Не смей! Соберись! Ты почти каждый день кого-то убиваешь, а тут от какой-то фразы...
- Может, уже скажешь что-нибудь? - "кто-то" подходил ближе. - Все нормально, я "свой".
Молчи. Он не должен узнать, кто ты.
Она отползла по полу подальше. Просто не могла встать. Или еще не решила, когда это сделать, чтобы сделать это быстро, резко. Чтобы опять выпрыгнуть в окно. Чтобы сделать так, как он.
- Ты что, боишься меня? Какой ты странный ассассин. Может, скажешь свое имя?
Какой глупый вопрос. Но, видно, не отстанет, пока не скажу.
- Лука, - попыталась она изобразить подобие мужского голоса.
- Хм, рад знакомству. Я - Эцио Аудиторе, - вот тут точно мурашки пробежали. Ассассин из Флоренции, убивший всех членов семьи Пацци и их сообщников, которые устроили покушение на Лоренцо Медичи. Он быстро стал знаменит - в нужных кругах все знали, как он опасен. И она это тоже знала.
- Может быть уже... Стой! - она вскочила со своего места и побежала. Точнее, попыталась. Она считала себя одной из лучших. Но он был почему-то быстрее. Он схватил ее за руку, развернул, схватил за вторую и притянул к себе. Близко. И так резко, что с ее головы слетел капюшон.
- Девушка-ассассин? Как интересно, - удивился он не без оценивающего взгляда. Взгляда, который она на дух не переносила. Ее преимущество было в том, что она была легче. Она оперлась на его руки, ударила ногами в живот, валя его на землю и приставила к горлу скрытое лезвие.
- Все еще интересно? Что ты здесь делаешь? - а он только усмехнулся.
- Я там, где должен быть. А что здесь делаешь ты? Откуда ты знаешь Леонардо? - спросил он, перекатываясь и укладывая ее на лопатки, приставив к ней руки с лезвиями.
- Так, ребята, успокойтесь! Эцио, отпусти ее! Это Лучия - моя сестра!
- Что? Но ты не... - Эцио отвлекся всего на пару секунд, а девушка уже отняла его руки от своего горла, отпихнула его от себя, а потом с полуразворота сделала подножку - для профилактики.
- Что-то не так, синьоре Аудиторе? - она и забыла, каким он был быстрым.
Опять пол. Дует же!
- Вам что-то не нравится, синьорина Да Винчи?
- Эцио!
- Хорошо-хорошо, Леонардо. Прости. Я же не знал, что ассассин, убивший мою жертву, окажется твоей сестрой, - мужчина встал с пола и протянул девушке руку.
- И не узнал бы, если бы мне удалось сбежать от тебя, - встала она, демонстративно отвергнув его помощь.
- Неправильный подход. Обычно я убегаю от женщин. Точнее, от их отцов и мужей, - опять этот сладострастный тон.
- Не имею ни первого, ни второго, так что тебе ничего не светит, - она отряхнулась. - Пойду к себе - переоденусь. В отличие от некоторых, я не хожу по городу в этой одежде без надобности, - она направилась в свою комнату, дверь в которую была как раз рядом.
- Ты не говорил, что у тебя есть сестра.
- Кузина. Жила со мной после смерти родителей, потом переехала сюда. Ее ветвь нашей семьи - уже пятое поколение ассассинов.
- Она у тебя упрямая. Везет мне на таких.
- Упрямство - только одна из черт ее характера. Тебе с ней и правда ничего не светит, обожжешься еще, только зря время потратишь.
- Не переживай, Леонардо. У меня есть опыт достижения недостижимых целей.


 

David Bisbal - Esclavo De Sus Besos

- Объясни мне!
- Что? О чем ты?
- Ты... - она была готова заплакать. - Ты зовешь меня ее именем.
- Опять, да? - мрачно добавил он, посмотрев в пол.

Я ее очень сильно любил. Но ее рядом больше не было и надо было жить дальше. Прошло уже много времени, и мне действительно удалось справиться с этим. В некоторой степени. Не сразу, конечно, не сразу. Или я до сих пор себя обманываю.
За это время я женился. Да, у меня есть жена, она прекрасная, добрая, милая, заботливая, на ходу придумывает шутки, увлекается историей. Они были похожи. Друзья мне говорили, что я просто нашел ей замену. Они действительно были похожи. Даже чересчур. Они даже целовали меня одинаково. И она не раз мне это ставила в укор.
Я не раз называл ее ЕЕ именем. Представлял ЕЕ на ее месте. Она всегда знала, что когда я зову ее "моей принцессой", я говорил не о ней. Я долго привыкал. Сам до сих пор не понимаю, почему я так вел себя. Нет, точнее, понимаю, но все же это было самой большой глупостью с моей стороны - найти девушку, которая была ее почти точной копией. "Почти", потому что у них было различие. Одно единственное. Они любили по-разному. Это не описать какими-то конкретными словами. Ощущения были абсолютно разными, чувства были разными. Но я любил ее. Вторую.
Естественно, она обижалась. Конечно, устраивала истерики по первости. Плакала. Даже при мне. Пару раз отказывала в встрече.
Когда я предложил съехаться, она сразу же согласилась.

Я долго не мог ее забыть. Но хотел, чтобы она стерлась из моей памяти и осталась смутным пятном и местом в альбоме для фотографий. Видимо, поэтому моя жена на нее так похожа. Она это знает. А я похож на ее бывшего. Только ей легче было - когда мы встретились, я страдал почти 3 года, а она 5 лет. Мы были как лекарством друг для друга. Но я, в силу своей эмоциональной привязанности, не мог окончательно выкинуть ее из головы больше полугода.
Она меня понимала и не понимала одновременно. Любимой ее фразой было: "Почему ты тогда со мной?! Почему?" Твердила, что я никогда не буду смотреть на нее и не видеть другую. Однако, как это так часто бывает во всех мелодрамах, драмах и прочих фильмах похожего жанра, замена была произведена. Смутного пятна не было. Но четкой картинкой стала она. Поэтому я на ней и женился.

Она долго смотрела в мои глаза, пытаясь понять, здоров ли я. Искала ответ на вечный вопрос. Хотела точно знать. Вдруг есть сомнение в моем взгляде? Вдруг в глубине души я чувствую, что не прав?
- Дорогая, прости, конечно, но пусть мое правое колено еще здоровое, то левое как бы скоро совсем откажет, - постарался как можно милее сказать я, улыбаясь зубами. А она рассмеялась.
- Вставай, глупый! Согласна я!

Так счастлив я был второй раз в жизни.

Мы живем вместе уже три года. У меня есть сын. Он очень похож на меня внешне, а характер у него самая настоящая сборная солянка. По крайней мере, мне так пока кажется. Ему два года и один месяц, он не ходит, а исключительно бегает, любит крикнуть и поставить руки в бока, когда что-то просит. "Мой маленький принц", - зову его я про себя. Только про себя. Жена не очень воспринимает всяческие отношения с королевскими семьями. Но я куплю ему белый велосипед на его третий День Рождения. А на первый праздник-карнавал он пойдет в костюме рыцаря - ему пойдет.
Я задумывался о том, что с ней у нас тоже могли бы быть дети. Но это потенциальная часть времени.
А я научился жить ее реальной частью.
И перестал быть слугой воспоминаний о моей принцессе.

David Bisbal – Calentando Voy

- Что происходит? – вбежал его друг.
- Что за крики? – появилась ее подруга.
Это была потрясающая картинка: квартира в порядке, посуды разбитой нет. Только она стоит в каком-то подобии боевой стойки, с не менее боевым выражением лица завязывая распустившиеся волосы в хвост. А он выглядел спокойным. Закатывал рукава рубашки. Прошелся рукой по уже взъерошенным волосам. Пока спокоен. На грани. В подготовке к прыжку в крик.
- Все нормально, - запыхавшись ответила она.
- Уверена? А ты чего? – обратилась к нему ее подруга. – Что вы тут устроили?
- Беспорядок есть? – в нетерпении ответил он. – Кухня в порядке? Никакой семейной ссоры по традициям жанра? Ну так и оставьте в покое.
- Но все-таки...
- Все в порядке! – крикнули они хором, смотря только друг на друга. Видно, пытались наладить какой-то особый контакт, прожигая друг другу глаза.
- Лучше мы пойдем, - она потянула соседа за рукав, увлекая за собой в другие комнаты.
Тишина.
- Ты ведь знаешь, что сейчас будет, да?
- О, ты сказал что-то не про свою любовь. Неужели.
- Время идет, - немного раздраженно ответил он.
- И это ты мне говоришь? Ты тут сам хочешь...
- Да, я! Ты вообще понимаешь, что происходит? Ааа, не выводи меня из себя!
- Оу. Кажется, я это уже почти сделала.
- Вот! Вот именно! Думаешь, ты одна тут самая умная? Самая страждущая и несчастная?
- Слушай, не кипятись.
- Да как ты смеешь такое говорить? Не ты ли сейчас кричала мне, что «есть взаимность», чтобы потом в ответ на мой вопрос ответить очередное «просто нет»?! И после этого ты говоришь мне «Не кипятись»? – она его никогда таким не видела. Привычно бледное лицо приобрело красноватый оттенок, у кромки волос появились первые капли волнения и раздражения, от всего тела исходил жар в несколько тысяч градусов, а глаза... Блестели. Но не от азарта или злости. Ей показалось, или это и правда было похоже слезы?
- Да, я! Я! Потому что я устала! Я уже не могу понять тебя, твои желания!
- Да ладно? Меня сложно понять? Я бы сказал наоборот. А ты... Ты же думаешь только о себе самой! Но со мной это уже не пройдет, нет. Я хочу счастливым. Думал, что буду с тобой. Но нет так нет – пусть все к чертям катится!
Перевести дух. 5 минут игры в гляделки.
- Я никогда не сдаюсь. Но с тобой я устал. Поздравляю с победой.
- Что за бравада? – но он уже не ответил. Только хлопнула дверь в его комнату.
Он никогда так не злился. Она вообще никогда его злым не видела. Очень сильно захотелось разбить ту большую заготовленную тарелку. Но тишина за его дверью уже резала уши тем же бьющимся звуком.

David Bisbal - Digale

Когда он вернулся после своего недельного отсутствия, она думала, что все изменится. Но перед ней тогда закрылась дверь. И он с ней почти не разговаривал. Нет, даже хуже: он как будто и не возвращался. Она постоянно его искала, спрашивала о нем. Но его либо не было дома, когда была она, или он закрывался в комнате и почти не выходил. Почти не разговаривал. С ней.
Ни черта не изменилось.

- Ты с ним разговаривала? – озабоченно спросила подруга.
- Он со мной не разговаривал. Вообще. Как будто ничего не было.
- А что-то разве было?
- Как? Ну конечно! Только... Вот я идиотка.
- Странно от тебя такое слышать.
Послышались шаги. Двоих.
- Пойду к себе, - она встала с кресла.
- Подожди. Идем в коридор – мало ли о чем они будут говорить, - подруга всегда умела уговорить ее на все самые ненормальные вещи. И она ее. У них это было ментально-обоюдное.
Хотя в этот раз она просто утянула ее за собой.
Молодые люди зашли в квартиру, миновали коридор и расселись в гостиной.
- Ты как?
- Слушай, может, не будешь уже сегодня об этом спрашивать?
- А почему бы и нет?
- Да ты меня достал уже со своими расспросами. Повторяю еще раз: конец. Все. Закончено. Надоело уже перетирать одну и ту же тему по пять раз на дню.
- Да ладно тебе! Я же знаю, что все не так – я не слепой все-таки. И я твой друг. И я знаю, когда тебе плохо, - его друг неожиданно ухмыльнулся. – И я не про нее спрашивал.
- Не надо всей это псевдогейской ерунды, - с усталостью сказал он. – Все, я к себе.
- Черт, он меня сейчас увидит – не хочу!
- В соседнюю комнату – быстрее!
Успели. Конечно успели.
- Что. Мы. Делаем?
- Скрываемся. А что? Пусть думают, что нас нет дома.
- Ааа, меня уже достали эти прятки! Почему мы не можем просто поговорить?
- А ты пробовала?

- Да она даже не обращает на меня внимания!

- Может, это ты не обращаешь на нее внимание?
- Я? Да я готов за ней хвостиком бегать! Наверное. Я все еще не могу...

- ...понять его. Почему он так себя ведет? Я думала, что после этой ужасной недели, мы оба поняли, что не можем друг без друга и все будет замечательно! Но нет же!

- Но нет же! Надо строить из себя неприступную стену! - он захотел выговориться. Все равно, кроме его друга, его никто не услышит. По крайней мере, он так думал.
- Ты в этом так уверен? Ты когда с ней последний раз нормально разговаривал?

- Нормально? Или разговаривала? Самый длительный и емкий разговор за последнее время был накануне его исчезновения.
- Ты меня прости, но вы с ним - два влюбленных идиота.

- Соглашусь, - они синхронно облокотились на стену. - Эх, как бы мне хотелось это все сказать. Лично. Но сил не хватает. Может, передашь?

- Ну уж нет! Сами разбирайтесь!

- Я уже всем говорил: я ее люблю. Сильно. Настолько, что дышать без нее трудно. Все, что я вижу вокруг, я неизменно ассоциирую с ней. То же солнце, луну, звезды - что там еще видят романтики?

- Звезды... Ты же знаешь, я всегда ищу звезды. И наблюдаю их, только когда он рядом - я вижу каждую искру в небе. Однако на небе больше ничего не мерцает по утрам - одиноко. Он тогда ушел и как будто до сих пор не вернулся. А ведь знаешь, - она резко сменила тему, - я всегда...

- ...восхищался ею. Никогда не видел, чтобы такой задор...

- ...и леденящее спокойствие были в одном человеке. Никогда бы не подумала, что поведусь тогда на его игру.

- Никогда бы не подумал, что изменюсь ради кого-то.

Он встал. С пола. Как будто чувствовал, что это надо сделать, что надо куда-то идти. А его друг смотрел на него, как на ребенка, который запутался. На ребенка, который только учится, хотя он сам учил многому своего соседа. Потом он резко остановился на пороге и повернулся:
- Не поверишь. Но я просто трус. Все это было из-за того, что...
- ...я боялась от любви потерять голову.

Он резко обернулся, услышав второй голос, повторивший его слова секунда в секунду.
Друзья все-таки важны. Нужны. Они почему-то всегда трезвее смотрят на ситуацию.

- Вам есть, о чем поговорить, а мы, пожалуй, пойдем, - они даже не обратили внимание. Они скажут "спасибо" на следующий день. А тогда мысли были направлены в одно лишь русло.

- Чертов романтик.
- Трусиха.

Тишина. Только тяжелый вздох облегчения "опять они за свое", слышимый за входной дверью.